- Не-а, - Сиси мотнула головой и с интересом поглядела на моего
брата. – Деда сказал, что пять тысяч, а дядя Лёша сказал, что ещё
дом мне отпишет и имение. Ну, когда вернётся и жениться будем. А
когда жениться будем?
- Когда ты немного подрастёшь.
Тимофей медленно спустился. Ступеньки он не любил, и двигался
крайне аккуратно. Татьяна держалась рядом, готовая в любой момент
подставить плечо. Да и я поглядывал, но…
Обошлось.
- Я быстро подрасту, - пообещала Сиси. – А у меня тоже такая
будет? Тень. Дед сказал, что если ты научишь, то будет. А ты
научишь?
- Я пока сам немногое умею…
- Твоя тень тебя найдёт, - Тимофей встал между нами и Матрёной,
которой явно хотелось подойти поближе, а то и вовсе вырвать
подопечную из моих загребущих рук. – В своё время. Пока – рановато
ещё.
- А у тебя есть?
- Есть.
- А у тебя? – Сиси требовательно посмотрела на Татьяну, и та,
улыбнувшись, щёлкнула пальцами. Её Тень не была большой. Да и
форма… птичья.
Сокол?
Ястреб?
В хищных птицах я мало понимаю. А эта хищная. Вон, когти черные,
клюв острый и на меня косится, явно ощущая настрой хозяйки.
- Ух ты… а бабушка говорит, что девочкам тени ни к чему, что от
этого один вред… а можно погладить.
- Можно, - Татьяна присела и руку вытянула. Тень её, не сводя с
меня взгляда, подползла ближе и наклонилась.
- Пёрышки… мягкие…
Сиси гладила.
- А я не вижу, - произнёс Серега, стараясь говорить ровно, но
обида в голосе всё одно проскользнула.
- Ну… это легко исправить. Позволишь? – Тимофей коснулся висков
мальчишки. – Долго не продержится, но на пару часов…
- Что вы… - встрепенулся наставник.
- Сумеречное зрение. Его многие маги используют.
- Ух ты… - перебил Серега. – Какая она…
- Вы не имеете права… без разрешения, - наставник попытался было
обойти Тимоху, но мой брат просто перехватил его и, развернув к
дому, сказал:
- Думаю, вам стоит немного отдохнуть с дороги. Мы сами
разберемся.
И видят боги, тон у него был такой… с намёком, что перечить
брату не стоит.
А сад и вправду зарос. Верю, что когда-то он был роскошным, вон,
дорожки белым камнем выложены, вьются, протискиваются меж каких-то
горок. На чудом уцелевших клумбах упрямо цепляются за жизнь астры,
и белые, желтые цветы их выделяются на побитой морозами зелени.
Шелестят листья.
Дерево наклонилось над тропой, и нам приходится подныривать. Что
почему-то веселит несказанно. И первым начинает хохотать Метелька,
совершенно без причины, следом хихикает Сиси… и кажется, я сам
ощущаю себя ребенком.