Но детей здесь не оставил.
Чтоб вас всех…
Сам обряд прошёл до отвращения обыкновенно.
Холл.
Стол.
Дед и генерал за столом, оба весьма довольные, чего нельзя
сказать о генеральше, которая вымученно улыбалась, но так, что всем
становилось ясно, чего она на самом деле думает. Огромная
книга.
Тимоха.
Татьяна.
Сиси, которую переодели в новое платье, наверное, чем-то
отличавшееся от прежнего, но чем именно, я так и не понял. Она
держала перо обеими руками и старательно вывела крестик. А потом
Анчутков обмакнул руку в чернила и оставил на странице отпечаток
ладошки.
Я расписаться сумел, но палец всё одно откатали.
Затем расписались дед и сам Анчутков.
А там и свидетели – Тимофей, Татьяна, Еремей, для этакого случая
обрядившийся в костюм, наставник Сереги… в общем, две страницы и
написали.
Затем такие же подписи, кроме нашей с Сиси, были оставлены на
двух грамотах. Первую вручили Анчутковым. Вторую – деду. И ляжет
она, думаю, в сейф… и всё бы ничего, только и книга, и грамоты
слабо светились, как и чернила, которыми я подпись оставлял. И
что-то подсказывало, что легко спрыгнуть не получится…
Разберемся.
Глава 6
Слухи о длительных засухах и повсеместном неурожае уже
сейчас будоражат народ, вызывая рост цен на зерно, что в будущем
грозит некоторым дефицитом. Особенно острым он будет в ряде
областей, а потому уже сейчас необходимо предпринимать решительные
меры, с тем дабы исключить саму возможность возникновения
голода…
Из доклада князя Н.
Тимоху я нашёл у пруда, уже вечером, когда гости отбыли.
Случилось сие сразу после небольшого торжественного ужина, который
мне донельзя напоминал театр, где все-то играли свои роли, но
как-то переигрывая, что ли. Анчутков и дед старательно улыбались.
Генерал шутил. Генеральша нервно смеялась над его шутками и
пыталась о чём-то щебетать с Татьяной, которая чрезмерно
старательно изображала эту увлечённость разговором. Мы притворялись
обычными воспитанными детьми.
Сиси и та отвечала мало и односложно. И лишь коробка,
перевязанная розовым бантом, вызвала у неё искреннюю улыбку.
Впрочем, та коробка была тотчас унесена до крайности недовольною
Матрёной. Надеюсь лишь, что вернут.
В общем, когда ужин подошёл к концу, кажется, все выдохнули с
облегчением.
Проводы тоже не затянулись надолго. И дед, глядя как
растворяются в сумерках машины, произнёс: