Я просканировал новообразование и
все возможные пути его распространения. Лимфоузлы с метастазами я
уже убрал раньше. Теперь самое сложное — восстановить протоки.
Соединительнотканная стенка желудка, которую я делал в прошлый раз,
уже была достаточно плотной. Здесь толщину надо ещё наращивать.
Когда пациент погрузился в сон, я
приступил к задуманному. Нарастить стенку желудка — самое простое в
этой задаче. Удвоить толщину чистой рубцовой ткани получилось
довольно быстро, уже появился опыт. Сложнее всего было действовать
тонким пучком энергии на общий желчный и Вирсунгов протоки. Надо
было не только освободить просвет протоков, превратить часть ткани
новообразования в соединительную рубцовую ткань, но и не задеть
проходящие в опасной близости сосуды. Вот последнее оказалось ещё
более сложным, чем трансформировать тонкую стенку протока. Я
покрылся испариной уже не столько от перенагрузки и истощения
запаса энергии, сколько из-за напряженного ежесекундного контроля
точки воздействия тонюсенького пучка энергии. Когда ювелирная
работа с общим желчным протоком была завершена, я взмок, как в бане
у Корсакова и был выжат, как лимон. Что интересно, запас энергии
оставался больше половины, но продолжать процедуру не было сил.
— На сегодня хватит, — сказал я,
вытирая лоб рукавом халата. — Будите.
— Судя по вашему внешнему виду, вы
всё убрали? — решил уточнить Борис Владимирович.
— Не поверите, нет, — вяло улыбнулся
я, чувствуя, как дрожит рука. — Опухолевой ткани убавилось совсем
чуть-чуть.
— Не понял, — вскинул брови
Корсаков.
— Это я столько над протоком
колдовал. Оказалось, очень сложно. Энергии ещё полно, но мне нужен
отдых.
— Понятно, — кивнул Корсаков. —
Значит бой продолжается.
Пациент проснулся и открыл
глаза.
— Господин лекарь, что-то пошло не
так? Вы не стали удалять опухоль?
— Хм, интересно, а почему вы так
решили? — поинтересовался я.
— Да раньше я чувствовал после
процедуры какую-то тяжесть, дискомфорт, жжение. А сейчас ничего
такого нет, словно вы там ничего не сделали, вот я и подумал.
— Отчасти вы правы, — улыбнулся я. —
Сегодня я делал более тонкую работу, осталось ещё столько же, потом
буду убирать саму опухоль.
— Это значит лечение снова
затягивается? — поморщился мужчина.
— Не на много, — заверил я. — За
счёт того, что сегодня удалён совсем небольшой объём, думаю вполне
уместно будет повторить процедуру послезавтра.