Под конец праздника Лорка разыскала меня среди гостей и сказала:
– Стой, у меня есть к тебе дело!
Не успела я опомниться и понять, чего она хочет, как она бросила букет невесты прямо мне в руки. Впрочем, никому, кроме меня, он и не был нужен. Все Лоркины подруги давно замужем, а остальным девушкам было не больше десяти лет. Жоффруа уже предлагал мне руку и сердце, но тогда мы были знакомы всего два месяца, и это показалось мне просто глупой шуткой.
Вскоре Гена окончательно достал меня – и на моем лице ясно читалось, что еще одна выходка и я пошлю его вместе с его работой ко всем чертям. Однако он не переставал придираться ко мне десять тысяч раз в день по каким-то совершенно ничтожным поводам, да и без них тоже. Как все садисты, он быстро почуял, что больше ему не перепадет удовольствия от издевательств надо мной, и решил нанести удар первым. Он позвал меня к себе в кабинет и сообщил, что я уволена. Я сказала: «Без проблем», – и ушла. По дороге домой я позвонила Жоффруа и сообщила новость.
– Ну ничего страшного, все будет в порядке, ты найдешь что-то другое. Все наладится. Ты все равно только мучилась там.
– И ты меня не бросишь?
– Что ты? Нет, конечно! Будем жить, как жили, я найду что-то не очень денежное, но стабильное, а ты будешь зарабатывать побольше, но не регулярно.
– Хорошо, может быть, это и неплохой план.
И снова начались поиски работы, беготня по собеседованиям. Жоффруа я четко объяснила, что он должен немедленно найти работу. Я помнила его рассказы о том, что он никогда нигде толком не работал, а деньги добывал, приторговывая по мелочи травой. Поэтому я предупредила, что содержать его не собираюсь и могу подождать максимум месяц. Он клялся, что будет работать, горы свернет, но обязательно найдет работу. Вообще же, он был очень добрый, совершенно безотказный, ласковый и веселый. Он очень помогал мне с дочкой, забирал ее из школы, водил в кружки, играл с ней, всячески ее веселил. Очень любил для нас готовить. По вечерам мы смотрели французские фильмы, большинство из которых он никогда не видел, а я уже давно смотрела. Дома у нас было красиво и хорошо. Нам втроем было легко, весело и уютно, несмотря на то, что Роми и Жоффруа почти не понимали друг друга, и мне приходилось постоянно переводить.
В конце концов жизнь наша как-то установилась: я нашла очередной тестинг, где меня даже величали начальником тестеров и мне нужно было набрать коллектив. Всего за какие-то считаные недели я вдруг оказалась по другую сторону стола, и уже другие люди сидели на собеседованиях, заискивающе глядя мне в глаза. Кто-то бекал-мекал, а некоторые были с гонором. К собственному удивлению, я оказалась хорошим рекрутером. Я сразу видела, кто ничего не знает и просто захотел влезть в нашу отрасль от отчаяния, кто не впишется в коллектив. Зарплату мы предлагали небольшую и пытались найти молодых тестеров. Но приходили и совсем немолодые люди, недавно переучившиеся из механиков или служащих. Наслушавшись легенд о сладкой жизни IT-индустрии, они пошли на курсы, заплатили, наверное, последние деньги и пытаются втиснуться в эту сферу. Я им очень сочувствовала, честно, но как начальник хотела подчиненных, которые будут нормально знать свое дело и мне не придется работать вместо них. Да и все эти бывшие механики не отличались умом и интеллигентностью. Наконец, пришел идеальный работник. Немолодой мужчина, немного заика, стеснительный, проработавший много лет в серьезных корпорациях, согласился на небольшие деньги, потому что знал, как трудно найти работу в пятьдесят лет. Он оказался очень хорошим специалистом и до сих пор успешно работает в этой фирме.