Андре закрыл лицо руками, отвернулся и побежал что было мочи домой, надеясь, что ветер, режущий глаза, сорвёт вставшую перед внутренним взором картину, что горящие лёгкие, болящие мышцы займут разум, отогнав мысли о произошедшем.
Ещё более бледный, чем обычно, Андре влетел на мансарду и пронёсся мимо отца. Мишель открыл было рот, но успел только проводить сына ошарашенным взглядом. Хлопнула тонкая дверь с противомоскитной сеткой, Мишель поднялся с кресла и выглянул на дорогу. Никого, кто мог бы так напугать его мальчика, там не было. Никто за ним не гнался. Мишель пожал плечами и вошёл в дом.
– Андре, а покушать?! – кричала Сара, стоя у лестницы на второй этаж. – Андре!
Она заметила мужа.
– Что ты ему сказал?! Разве так я тебя просила поговорить?! Он такой ранимый мальчик, посмотри, что ты наделал!
– Да я даже слова сказать не успел! – Мишель смял газету и отшвырнул прочь. – Он пронёсся как ужаленный, ни здрасьте, ни насрать! Ну, я сейчас с ним поговорю, я сейчас с ним так поговорю!
Мужчина расстегнул пряжку ремня.
– Мишель! Нельзя же так!
– Молчи, Сара! Это ты его избаловала! – впечатывая каждый шаг Мишель взошёл по лестнице, толкнул дверь в комнату Андре.
– Андре! Открой дверь! Открой сейчас же, кому говорят!
– Сыночек! Открой, пожалуйста, мы просто хотим с тобой поговорить! Мишель, да одень ты ремень, у тебя штаны сваливаются.
– Андре! Открывай живо, не выводи меня из себя! – мужчина забарабанил по двери кулаком, поддерживая другой рукой сползающие брюки.
Сжавшийся в комок под подоконником Андре всё же нашёл в себе силы заорать в ответ:
– Уходите! Оставьте меня в покое! – он сам поразился, насколько визгливо и по-детски это получилось. – Уйдите! Как вы меня достали! Оставьте меня одного!
Парень обхватил руками колени, спрятал голову, его трясло. Родители ещё что-то поворчали, поругались и, наконец, ушли.
Немного придя в себя, Андре начал старательно выдыхать, пытаясь увидеть изменения в цвете. Ничего. Цветовая гамма мира оставалась прежней, зелёного пара больше не вылетало. «Показалось… Авария, башкой стукнулся, солнце заходило, голову может ещё и напекло, пыль клубилась… Глюки… У нас нет зомби, они все там, на востоке, у нас всё спокойно, Анжел никто не кусал, она не могла ожить, это всё моё воображение…» Он встал, выглянул в окно, выходившее на просёлочную дорогу, по которой он прибежал. Та была по-прежнему пуста. «Только воображение, ничего более…» – ещё раз повторил он, забираясь в кровать. «Завтра с утра схожу на место аварии, увижу там тело Анжел, похороню…» – он укрылся одеялом с головой, а потом нервное и физическое переутомление взяли своё.