Обеденное время еще не наступило,
иначе в ресторане яблоку было бы негде упасть, а так я нашел в углу
свободный столик, откуда особенно хорошо просматривалась кухня. Мне
всегда нравилось наблюдать за работой Дока, забавлял он меня
отточенными, чуть нарочитыми движениями. Официант принес мне меню,
но я его открывать не стал. Будучи завсегдатаем этого заведения, я
прекрасно знал, что следует заказывать утром, днем или
вечером.
— Эскалоп, салат из китайской капусты,
фаршированные томаты и пинту пива, — сказал я.
— Пиво какое?
— Синюю марку.
Вынув из-под столика дужку наушников,
я выбрал музыку, прикрыл глаза и стал ждать заказ. Днем тут было
тихо и вполне прилично. А ночью, после официального закрытия, в
«Хоспитал» стекались любители «зеленого дыма» и лекарственных
препаратов группы «А». В общем, название ресторана, как и он сам,
было с двойным дном, что называется. Меня это ничуть не смущало.
Года три назад Док здорово меня выручил, прикрыв мою задницу от
полиции, так что с тех пор я старался оставлять деньги именно тут,
а не в других кабаках.
Эскалоп оказался отменным, как обычно.
Я спокойно жевал мясо, прихлебывал пиво и слушал музыку, как вдруг
ощутил в кармане нечто щекочущее. Машинально хлопнув по карману
ладонью, я нащупал горошину рации.
— Что за черт? — удивился я, вынимая
ее наружу.
В пальцах горошина тоже тихонько
вибрировала. Я снял наушники и сунул рацию в ухо.
— Нет, так определенно дело не пойдет…
— услышал я в эфире приятный женский голос, говоривший по-русски. —
Так все посевы коту под хвост. Нет уж, спасибо…
Не скажу, что голос был мне знаком, но
какая-то нотка в нем затронула яркий образ в памяти. Настолько
яркий, что я коснулся горошины пальцем, переведя рацию в активный
режим.
— Простите… — произнес я в эфир,
пренебрегая всеми правилами радиопереговоров. — Могу я узнать, кто,
кроме меня, работает на этой частоте?
Мой вопрос остался без всякого ответа,
а женский голос в эфире продолжал бормотать что-то о грибковых
посевах, о питательных растворах и магнитных полях. Через минуту я
догадался, что рация находится не в ухе таинственной незнакомки, а
где-то на теле, может быть, в кармане, как у меня. Так что я ее
слышу, а она меня нет.
Честно говоря, аппетит у меня
поубавился. Я хоть и называл ворвавшийся в эфир голос голосом
незнакомки, но сам в этом сомневался все больше.