И она с гордостью посмотрела на старшего сына, а тот повернул голову к нам, да и сказал тихо:
— Мам, нам от тёти Рады бояться нечего, хорошая она, – он хитро прищурился и продолжил, – а ещё она такая же, как мы. Я же вижу. Горит у неё искра.
Сара удивлённо перевела взгляд на меня, взглядом спрашивая, верно ли сын говорит. А я почувствовала, что этой семье я могу доверять, всё в них выдавало честных людей, попавших в сложную ситуацию, но имеющих понятие о чести и достойной жизни.
И решила подтвердить слова Реда:
— Верно, Сара, всё так и есть. Но сама я забыла многое о даре, и о правилах, что об искре лучше не говорить лишний раз. Спасибо, что подсказала.
Та уже отошла от новости и улыбнулась ободряюще.
— Держись нас, Рада, мы будем подсказывать тебе, что знаем. Вот приедем завтра, распределят нас по местам, жаль, что тебя отдельно поселят, с одинокими. Слышала я, что семейный дом там лучше благоустроен. Ну, ничего, мы что-нибудь придумаем, не переживай.
И она похлопала меня успокаивающе по руке, выражая поддержку.
Так, за разговором, мы успели тронуться и проехать достаточно много. Я начала чувствовать дискомфорт, отсидев себе одно место, и решила сходить до бочки, налить воды. Ред отпросился у мамы со мной, собираясь налить воду в большую фляжку, что они взяли в вагон.
Оказывается, я поступила верно, уложив все свои вещи в товарный вагон, ведь там со слов той же Сары, был порядок, поддерживаемый стражами, что работали на этой железной дороге. Сара и сама все ценные вещи, что смогла уберечь, взяла и отправила тем же поездом.
За вечер я много успела узнать от Сары: и о новом мире, и о порядках в городе, из которого уехала. Да и о жизни в этой стране, Королевстве Арании, тоже узнала кое-что. Исподволь задавая вопросы, поняла, что уважаемый Торк, доктор в тюремной больнице, был со мной предельно честен и мне стоит не забывать о его советах.
Больше всего меня возмутило то, что вдове никто не собирался помогать: ни родня, ни службы в городе. Ведь она осталась совсем одна с детьми. И здесь она должна была выживать так, как сможет. Я-то привыкла, что таким женщинам может помочь государство, а здесь я оказалась в «махровом» средневековье каком-то.
Спала я плохо, не умела я спать сидя, вот и дремала. И ведь даже ночью кто-то шебуршился в полутьме, ходил по нужде, или тихо переговаривался. Но всё же мне, да и Саре с детьми, удалось немного подремать. Поэтому для меня, привычной к комфорту современного мира, утро было нерадостным, а тело ощущалось деревянным.