Блять. Быстро моя Царица справилась. Ловко. Меня не успели доставить в тюремную камеру, а эта сучка уже запрыгнула на новый хуй. Развод оформила, переехала в другой штат. Реально думала, это спасет? Забуду? Не стану искать?
Вика-Виктория. Зря ты так.
Я до сих пор помню тот день в суде. Помню каждое гребное слово. Всего одно выступление, которое меня закопало.
– Вы уверены, что стрелял именно ваш муж? – спрашивает прокурор.
– Конечно, – легкий кивок. – Это произошло на моих глазах.
– Вы сообщили в полицию, что нашли пистолет.
– Я не могла больше молчать.
– Были еще документы в сейфе.
– Я все передала в полицию.
– Предлагаю воссоздать картину того дня. В деталях. Пожалуйста, расскажите все, что вы помните.
И она говорит. Много. Долго. В подробностях. Ровный голос ни разу не срывается. Разве только под конец.
– Вы очень смелая женщина, Вика, – хвалит ее прокурор. – Решились дать показания против опасного преступника. И вас не остановило то, что он ваш муж.
– Я жила с ним долгое время, – она прочищает горло. – И я совсем не знала его. Не замечала тревожных знаков. Когда всплыла правда, у меня был шок. Мой муж… он столько лет скрывался под маской.
Замолкает. Ее глаза наполняются слезами. Она зажмуривается, чуть запрокидывает голову назад. Даже на расстоянии могу разглядеть нервно бьющуюся вену между ключицами. Я накрывал эту вену ртом каждый раз, когда натягивал эту гребаную суку на свой член.
– Он больной человек, – выдает она сквозь сдавленный всхлип. – Убийца. Я видела, как он стрелял в мистера Андерсона. Легко. Раз – и все. Будто это вообще ничего не значит. Он совсем не раскаивался.
Я сжимаю прутья решетки. А хотел бы сжать ее горло.
– Бешеный зверь, – шумно втягивает воздух, от чего грудь тяжело вздымается и пуговицы на ее блузке натягиваются. – Он должен сидеть в тюрьме.
Сука. Сука. Сука.
Я блять поверить не мог, что это реально. Когда меня взяли под стражу, она рыдала, обещала быть со мной до конца. А потом сдала по всем гребаным фронтам.
Моя женщина. Моя Царица.
Я наблюдал за ней в зале суда. Молчал. Просто смотрел и скалился. Ярость внутри подавлял как мог. Выжидал.
Когда ее мимо вели – резко вперед подался. Рука как молот между прутьями решетки прошла. Жаль, не дотянулся. Даже пальцами по волосам ее не прошелся. Но я знал шансов мало, просто не удержался.