С интересом я наблюдала, как отец снял с нижней полки книги, сложив их стопкой на полу. Потом схватился за края полки и вытащил ее из шкафа, после чего просунул руки в образовавшуюся нишу. Я не могла видеть, что он там делал, но по его движениям, по металлическому скрипу, по тому, как отец наклонился сильно вниз – догадалась. В этом месте был тайник в полу. И когда папа вытащил на свет небольшую шкатулку с металлическими уголками, стало ясно, что мои предположения оправдались.
Я и не знала, что в библиотеке отца есть такой тайник.
Поднявшись, отец поставил шкатулку на стол, бережно стер пыль с крышки рукавом и, потянувшись к шее, достал из-под одежды цепочку, на которой висел ключ. Сняв цепочку с головы, отец засунул ключ в замочную скважину, дважды провернул и очень осторожно откинул крышку, после чего загнул внутрь и...
- Проклятие!
Отец ударил кулаками по столу с такой силой, что шкатулка подскочила на столешнице.
- Они пропали! Как это возможно?! Кроме меня о тайнике знал только...
В этот момент папа резко обернулся, и одновременно я услышала, как со стороны двери скрипнула половица.
Возможно, отец был слишком увлечен своим занятием, а я слишком внимательно следила за ним, потому что ни один из нас не заметил, как в библиотеке появился Эбенезер Торн – младший брат папы и мой дядя.
Он был одет в высокие сапоги и редингот для верховой езды, это означало, что он только что прибыл в поместье.
- Эбен? – удивился отец. – Я думал ты в столице и вернешься не ранее, чем завтра!
- Планы изменились, Эйб, - произнес дядя Эбен, и я увидела, как его взгляд остановился на шкатулке.
Папа тоже это заметил, и внезапно в его глазах появилась подозрительность.
- В поместье Торнов едет королевская инквизиция, Эбен, ты уже знаешь об этом?
Дядя не ответил, лишь смотрел на моего отца внимательно, не отводя взгляда.
- Эбен... – На лице отца заиграли желваки; он злился, но я пока не понимала причины. – Скажи мне, почему шкатулка пуста?
- Не знаю, Эйб, - ровно и невыразительно ответил дядя Эбен, но почему-то я сразу поняла по интонации – он лгал.
- Только мы с тобой знали об этой шкатулке, Эбен, - продолжал отец, и его голос звучал обвиняющее, он дрожал от непроизнесенного упрека. – Только у нас с тобой были ключи от нее. И если я не доставал содержимое шкатулки, то... это сделал ты, Эбен?