-Ээй - позвал я хриплым, от пересохшего горла голосом - Живца
хоть дайте.
Дверца, ведущая из моего отсека куда-то дальше отворилась. В
проёме показался худой, болезненно бледный и какой-то весь
сморщенный, насколько позволяло разглядеть освещение, человек.
Смотря на него сразу возникала ассоциация - Сморчок.
-О-о-о, а красавец то наш разговаривать умеет. - протянул он,
явно играя для кого-то. - Тебе повезло, сопляк, что внешники за
тебя цену хорошую назначили, а то тут бы и прибил. - Его, по моему
мнению, совсем необоснованная агрессия, немного сбила с толку.
- Да успокойся ты, Паровоз - Я чуть не подавился воздухом.
Паровоз? Серьёзно? Чудеса улья, а что вероятнее, имунных-крёстных,
меня порой поражали.
В дверь, тем временем, просунулась представительница прекрасного
пола. Ну, глядя на неё, не совсем прекрасного. Обвисшие щёки,
крайне рыхлая фигура и близко посаженные глаза при первом взгляде
отталкивали. Да и при втором тоже.
- Наш мальчик живчика попросил - стрельнула она в меня глазам. -
Вот и дай ты ему, чего за зря томишь.
- Да зачем. Сама подумай, его в лучшем случае через сутки пилить
на органы будут, мертвецам живчик ни к чему.
- Паровоз - Грозно сказала мечта мясника. Ну вот вызывала она у
меня стойкое отвращение, хотя вроде и приняла мою сторону.
-Ладно - пошёл на попятную явно больной чем-то человек. - Умеешь
же ты убеждать, Вита.
- Ну вот и прекрасно - сразу повеселела толстуха. И снова
пропала за дверью
- Тебе повезло, сопляк - прошипел Паровоз - что Вита у нас одна,
а то придушил бы.
- Парово-оз - лилейным тоном донеслось из-за двери - Я всё
слышу.
Хлюпик чертыхнулся и бросив мне флягу, так же скрылся за,
напоминающей сейфовую дверью, плотно закрыв за собой.
Ну что-ж ситуация уже получше. Теперь при мне хотя-бы живчик. Но
вот обстановка всё так же не ясна.
Хотя почему? Меня везут к внешникам - это ясно. Эти люди мне не
друзья - тоже не тупой. И, в принципе, это всё, что мне стоит на
данный момент знать. И, исходя из этого, придумать план побега.
Но боль в шишке и постоянная тряска сбивала мысли и
заставляли думать о насущном. Да и планов особо много не
было. С рукой пристёгнутой к скобе у, как я понял, люка во всю
стену задней части техники, много не навоюешь.
Так, в неспешной тряске и тихих разговорах за стеной я и провёл
следующие сначала минуты, а затем и часы.