От него приятно пахнет, но не так как от бывшего. Он отлично целуется, но не так как мой бывший. Огромная разница. Во всем. И сейчас, когда Богдан терзает мой рот, я не испытываю к нему ничего, никаких ощущений. Лишь хочу, чтобы это сумасшествие скорее закончилось. Чтобы он отошел от меня и не трогал. А лучше, чтобы ушел и оставил меня одну.
Зря я приняла его предложение. Сердцу не прикажешь. На работе девчонки сохнут по нему. Готовы на все, лишь бы Богдан дал им шанс. Но он выбрал меня, тем самым совершил огромную ошибку. Роковую ошибку своей жизни. Я не хочу разбивать ему сердце, поэтому... Лучше сейчас разойтись по сторонам, чем через месяц, когда может стать еще хуже.
— Богдан, подожди, — я хочу остановить его, но требовательные губы скользят к шее, а рука мужчины оказывается под кофточкой. Он проводит пальцами по спине. — Богдан... Не надо...
Я нервно сглатываю. Сдвинуться с места не получается. Боже... Он никогда так не поступал. А сейчас... Явно из-за того, что я ответила на его поцелуй. Думает, я хочу близости с ним? Нет, я не готова к такому подвигу. Не могу его еще сильнее к себе привязать.
— Богдан! — повышаю я голос. И он резко останавливается. Поднимает затуманенный взгляд, смотрит в упор тяжело дыша. — Отойди от меня.
Он отступает через несколько секунд, зарывается пятерней в свои волосы. Качает головой, затем потирает лицо ладонью. Он расстроен и напряжен.
— Прости, я подумал, ты сама этого...
— Я так не могу, — обрываю его речь. — Не получается, Богдан. Пойми меня, пожалуйста. Выше моих сил впускать в свою жизнь мужчину, которому не могу ответить взаимностью. Зря я приняла твое предложение. Но и там, среди стольких людей, никак не смогла бы сказать тебе «нет». Пожалуйста... Тебе стоило предупредить меня о своих планах.
— Лиз, если ты не впустишь никого в свою жизнь, никогда не сможешь забыть того кретина, который разбил тебе сердце. Который вышвырнул. Который...
Он замолкает, увидев, как я усмехаюсь.
— Прости, я... Погорячился, — Богдан садится на стул, обхватывает голову руками. — Был бы я на его месте, никогда не отпустил бы. Ценил, любил бы до гроба. Настолько хреново мне сейчас, что орать хочется от бессилия. Чтобы хоть как-то выпустить пар. Лиз, — он поднимает на меня глаза. — И сколько лет тебе еще нужно, чтобы забыть его? Четыре года прошло.