– Дори?
– Да.
Немного помолчав, Ковский спросил:
– Лабре с тобой?
– Со мной, – вздохнув, ответил Дрина.
Ковский думал. Итак, у Дори секретная встреча с Шерманом. Это могло оказаться чрезвычайно важным. Здесь нельзя допускать ошибок.
– Немедленно высылаю вам еще двоих. Наблюдаемых ни в коем случае не терять из виду. Ясно?
– Да.
Дрина вернулся за столик. Сдвинув шляпу, он вытер лоб.
– Человек, вошедший в гостиницу, – Джон Дори, директор ЦРУ, – сказал он. – Товарищ Ковский высылает нам еще двоих. С Шермана и Дори не спускать глаз. Ясно?
Лабре кивнул. Его длинные волосы развевались на ветру.
Сергей Ковский был невзрачным, безобидным на вид, лысым толстячком с бородкой, маленькими злыми глазками и крупным прямым носом. На работе он всегда носил дешевый черный мешковатый костюм с жирными пятнами на лацканах пиджака: Ковский ел много и не очень красиво.
Он просматривал бумаги, пришедшие с дипломатической почтой, когда зазвонил телефон.
Это снова был Дрина:
– Шерман уехал на такси в Орли, Лабре и Алекс следуют за ним. Думаю, Шерман вылетит в Нью-Йорк пятнадцатичасовым рейсом. Лабре позвонит вам из аэропорта. Макс и я следим за Дори. Он покинул «Парк-отель» немного раньше, в руках нес кинопроектор, вероятно Шермана, потому что появился там с пустыми руками. Дори отправился на улицу Сюис. На верхнем этаже дома, куда он вошел, живет Марк Гирланд… тот самый, что доставил нам столько неприятностей.
Глаза Ковского сузились.
– Очень хорошо, – произнес он, помолчав. – Макс пусть следует за Дори, когда тот выйдет. Ты пойдешь за Гирландом. Будь осторожен, не позволяй ему заметить тебя.
– Понял, – сказал Дрина и повесил трубку.
Ковский в раздумье уставился на стол, потом с легкой насмешливой улыбкой нажал на кнопку звонка.
Вошла полная бесформенная женщина с блокнотом и карандашом.
– Пришлите мне Маликова, – отчеканил Ковский, не глядя на нее: за восемь лет жизни в Париже он понял, что юные стройные тела нравятся ему гораздо больше.
Женщина удалилась. Через несколько минут дверь распахнулась и вошел Маликов.
Перед тем как впасть в немилость, Маликов считался самым эффективным и опасным из всех советских агентов. Это был великолепный атлет со светлыми серебристыми волосами. Квадратное лицо с широкими скулами, упрямый волевой подбородок и курносый нос выдавали в нем истинного славянина; от взгляда невыразительных зеленых глаз веяло ледяной стужей.