В ответ на громко прозвучавшее предложение все промолчали. Лишь Лад нос наморщил и хмыкнул. Он всегда отличался мимической выразительностью: вторая сущность заметно влияла на характеры всех многоликих иных.
— Расследованием эммм... инцидента в аэропорту уже заняты все спецслужбы, под личным контролем Сэма. — Не выпуская стакана из рук, Клавдий сел на край дивана, запахивая полы длинного, белого халата и поморщившись. — Честно говоря, я давно не видел шефа в такой ярости, детки. Да что там. Никогда и не видел.
— Клавдий. Я конечно судить просто так не берусь, но мне кажется, наша «гостеприимная встреча» была просто жестом. Нас предупредили.
— Да, сиятельный Кла. Было бы очень наивно нападать на нас простеньким таким способом. Проверяли и предупреждали, согласен. Даже не то чтобы очень серьезно. Так... символически.
Ди кивнула задумчиво, прекратив, наконец свою неравную битву с полотенцем на волосах. Развернула свою мокрую гриву, встряхнулась, как птица.
— Знаете, мальчики... Нам похоже прозрачно вполне намекнули на прокол в информационной защите. Кто знал об отправке сюда этим рейсом? Решалось же все за неделю, не больше.
Клавдий поежился, вспомнив недавний совсем разговор с разъяренным начальством. Сэм именно так и сказал: «разогнать всех безопасников к ягам облезлым!»
— Ди конечно права. — Дракон задумчиво крутил ленту новостей на инофоне. Сводки от МЧС, официальные сообщения о возможном теракте. — Но мне даже нравится. Кстати, никто не погиб. И лично я предпочитаю противников не за спиной. Нам кинули просто перчатку, сиятельные.
— Скорее — перчаточку. Вывеску на двери: «Не влезаем — убьет!» пока только вывеску. Клавдий, впереди у нас ночь, девять часов разницы по Москве, нам не спится. Рассказывай, что у тебя происходит тут, нам сиятельный Сэм только глаза округлял ужасающе. — Лер откинулся на спинку стула у стойки, лениво расчесывая пальцами волосы Ди, поглядывая на нее из-под темных пушистых ресниц.
Клавдий видел сейчас: они изменились, и очень существенно. Возмужали, стали самоувереннее и сильнее. Особенно Лер, он буквально «светил» своей силой зрелого могущественного азеркина. Ди повзрослела, в ней не было уже Венди — вечной девочки. Молодая, красивая женщина, знающая себе цену и наслаждавшаяся собственной красотой.