Отклонение от "Лёгкого отклонения..." - страница 6
Я лежу на кровати, но это не больничная койка.
Прямо, напротив неё, стоял большой гардероб. Дверцы его были открыты, и я увидела висящую на плечиках одежду. В основном, это были платья тёмного цвета. Перевожу взгляд на окно. Мне прямо с кровати, через стекло, виден город. Но на Сеул это не похоже! Интересно, где это я? Что со мной происходит?
Но мысли путались, в голове было пусто, на ум ничего путного не приходило. Непонятно, как я тут вообще очутилась?!
У окна стоит стол. На нём лежит несколько книг и тетрадь. Тут мой взгляд переместился на лежащие поверх одеяла руки. Они уменьшились! В панике, вскакиваю, и на моё лицо опускается локон тёмного цвета, хотя, после дебюта я красила свою шевелюру вначале в рыжий цвет, а потом я стала блондинкой, затем у меня появились розовые кудри.
Отбрасываю одеяло, и вижу на себе знакомую пижаму в розовый горошек. Её я носила, когда училась в школе, в Мельбурне, ещё до переезда в Сеул…
Опять паникую. И бросаюсь к окну. Да, я узнала это место! Я опять в Австралии! И эту улицу я хорошо помню! Когда я была школьницей, то пела в церковном хоре, и была волонтёром в нашем приходе. Мы несколько раз с другими девочками и монахиней Марией посещали это учреждение, которое называлось «Частный пансионат - колледж для детей с неуравновешенной психикой»…
Нет, это не сумасшедший дом. В этом учреждении подростки, которые имеют психологические проблемы с детства, не могут в строиться в окружающий их мир, учатся и живут. Сюда их приводят по рекомендации врачей в возрасте пяти лет родители…
Но как я здесь очутилась? Неужели у меня поехала крыша, и меня вернули в Мельбурн? Что-то не похоже…
Начала осматривать и ощупывать себя. Да, вроде я немного уменьшилась в росте, ноги и руки тоже стали немного короче. На ногтях нет никакого лака. Хотела посмотреть на себя в зеркало, но нигде его не нашла. Зато обнаружила на столе, рядом с тетрадью и книгами, фотографию, с которой на меня глядела… моя собственная онни Эллис! Правда, здесь она выглядела намного старше, чем я её помнила. Да и не было у неё никакого кабинета! Когда я попала в больницу с этим проклятым лишаем, моя онни готовилась к сдаче дипломной работы по юриспруденции.
Надпись на английском языке, на обороте этого фото, меня озадачила:
«Моей любимой дочери Чхэ Ён. Жди и помни меня!».