Голоса их
вскоре затихли, а поднос с едой едва не треснул в моих руках,
настолько крепко я сжал его.
Кан Чхоль
из Нью-Джерси, значит?.. Да еще и старый знакомый Харин, судя по
всему. Подгадать лучшее время для того, чтобы вернуться, этот
парень смог на удивление удачно. Аж скулы сводит, настолько вот
сильно я за него рад.
— А я ведь
предупреждала тебя, Алекс, — пристроилась Дуна рядом со мной,
взглядом провожая Харин и ее… приятеля. — Такие женщины, как она,
ищут мужчину себе под стать. Чтоб либо родители «породистые» были,
либо деньжата карманы жали. Может, и то, и другое.
— А я и
впредь попрошу тебя держать свое мнение при себе, — холодно ответил
ей и двинулся к столику у окна с тем, что успел набрать.
Так или
иначе, госпожа Чен — девушка свободная и ничем не обремененная. Я
сам поспособствовал тому, чтобы играть роль стороннего наблюдателя
за ее жизнью, и вмешиваться в нее не имею никакого
права.
Моя машина
сегодняшним вечером, вопреки ожиданиям, остановилась не возле моего
дома, а неподалеку от особняка семьи Чен. Заглушив мотор, я положил
обе руки на руль и немигающим взглядом уставился на высокий забор и
кованые ворота.
Что же
привело меня сюда? Возможно, мысль о том, что старик Джи-Хун, как и
его сын, не причастны к тому, что почти двадцать лет назад
произошло с моей семьей? И что, получается, вся та ненависть, что
питала меня по отношению к этой семье, не имела смысла?
Да, судя по
воспоминаниям пятилетнего мальчишки, обе наши семьи расстались в
ссоре. О примирении тогда и речи не шло, но недавно полученная
информация о некоем третьем лице, имевшем доступ к наработкам отца,
заставила меня серьезно усомниться в намерениях семьи Чен
относительно корпорации. Корпорации, построенной на костях и крови
моих родных.
Я мог бы
прямо сейчас выйти из автомобиля, заявиться к Джи-Хуну посреди
ужина и выложить ему всё. Рассказать о том, что в действительности
я выжил. Рассказать о том, что со мной сделал отец и попытаться
заручиться поддержкой в грядущем противостоянии с доктором
Сугахарой и тем, кто стоит над ним. Расспросить старика о
завещании, в конце-то концов. Напрямую выказать желание забрать то,
что мое по праву, раз уж кровь стоящего у истоков корпорации
человека течет в моих венах.
Однако в
течение этого месяца всегда находилось «но», сдерживающее меня и не
позволяющее покинуть салон. Но поверит ли он мне? Но готов ли я
доверить ему тайну, которую скрывал долгие годы? Но… как на мое
заявление отреагирует Харин?