Я сосредоточился и толкнул из себя
мыслеречь-приказ:
— Разрешить войти в зал одному
идущему по имени Орвис.
Сердце Города тут же ответило.
Разрешён вход одному
идущему.
Ладонь Орвиса провалилась сквозь
барьер, и он тут же сделал шаг, оказываясь внутри зала, скосил
глаза на тела мёртвых слева и спросил:
— Глава, какой будет приказ? Зона
запрета движения духовной силы?
Я помедлил, а затем толкнул к нему
мысль:
— Собрат Орвис, прости меня, но
сейчас я не могу позволить себе ни одного просчёта.
Он в непонимании вскинул брови:
— Глава?
К обычной печати, которая следила за
тем, чтобы он не сильно распускал язык, я добавил ещё одну. Сразу в
три цвета. Затем наполнил её символами.
Верность. Истина. Почтение.
Служение.
Уже через миг Орвис склонил колено,
вбивая кулак в ладонь:
— Глава! Приказывайте!
— Ты верен Ордену Небесного Меча?
— До конца жизни! — боль от первой
печати ни на миг не задержала его ответ.
— Ты верен семье Сломанного
Клинка?
— Верен! — прорычал Орвис и, словно
этого было мало для давящего на него служения, прокричал. —
Сломанный Клинок будет выкован вновь! Орден будет возрождён! Только
смерть избавит меня от верности семье!
Я задал следующий вопрос:
— Ты верен мне, своему главе и
магистру?
— Магистр! — снова боль ничего не
значила для его верности и служения. С горящими глазами он выпалил.
— Моя жизнь принадлежит вам! Прикажите, и я убью себя.
Я сглотнул. Изард хотел проверить,
хватит ли мне таланта сделать из орденца фанатика? Я только что
выяснил — хватит. Но на этом не остановился.
— Есть ли у тебя талант, артефакт или
возможность избавиться от Указа Верности?
— Нет, магистр, у меня нет ничего из
этого. Мне это и не нужно! Моя верность вам и Ордену будет
вечной!
Я медленно кивнул.
— Да будет так. Едва я выйду из
резиденции и отдам приказ, поднимешь зону запрета движения духовной
силы.
— Слушаюсь, магистр! — вскочил Орвис,
пожирая меня глазами.
На миг мне стало не по себе от того,
что я сотворил с ним. Только на миг. Затем я Рывком покинул зал,
замер возле Кирта, Аммы и Утхала.
— Сейчас в городе возникнет зона
запрета движения духовной силы. Это значит, — принялся объяснять я
своим подчинённым из Второго пояса, которые об этом могли слышать
только в байках, — что нельзя использовать артефакты, техники,
нельзя даже втягивать в себя силу Неба или общаться мыслеречью. Всё
это приведёт к травмам и ранам.