Сетчатое синее небо растягивалось над головой, словно огромный
купол, где линии решётки пересекались в строгом порядке. В этом
безмолвном небе зависали странные объекты — фрагменты данных,
которые кто-то недоделал или забыл. Они мерцали зелёным светом,
напоминающим о поддержке, которая должна была их удерживать, но
казалось, что они в любой момент могут исчезнуть.
Летающие острова, парившие среди этих фрагментов, напоминали
обрывки реальности. На их поверхности, если можно было так назвать
это, виднелась "растительность" — металлические конструкции, тёмные
текстуры, будто нарисованные лишь наполовину. Некоторые были вовсе
чёрными, без глубины, как зияющие провалы в самой материи мира. Это
было не столько красивым, сколько тревожным — словно мир пытался
завершить сам себя, но у него не хватало на это сил.
Под ногами, насколько Мирон мог видеть, простирались пустоши.
Гладкие, однотонные, лишённые жизни. Лишь иногда попадались редкие
клочки странной "земли" с искусственными кустами и травой, похожими
на бесполезные отголоски чьего-то замысла. А обитатели этого мира,
если они и были, предпочитали прятаться в тени, избегая открытых
пространств, где их могла поглотить хаотическая коррозия.
Иногда из ниоткуда появлялись маленькие чёрные дыры. Они
медленно вращались, засасывая в себя окружающие объекты. Осколки
данных, кусочки текстур и даже слабые остатки зелёной ауры исчезали
в этих вихрях, оставляя за собой лишь пустоту. Пространство вокруг
этих дыр дрожало и ломалось, создавая ощущение, что мир дышит
неравномерно, с перебоями.
Но не всё было хаосом. В редких уголках можно было увидеть
упорядоченные зоны. Они светились мягким зелёным светом, защищённые
аурой от разрушения. В таких местах кипела едва заметная жизнь:
маленькие цифровые существа методично занимались своими делами,
обрабатывая данные или строя крошечные структуры, будто пытаясь
сохранить хоть какую-то стабильность. Мирон чувствовал, что они
тоже были частью этого мира, но при этом старались остаться
отстранёнными.
Мирон глубоко вздохнул, чувствуя лёгкое напряжение. Его
собственная зелёная пленка, слегка потускневшая, ещё держалась, но
время от времени на её поверхности пробегали мелкие трещинки. Он
чувствовал, что если зелёная плёнка исчезнет, то это место быстро
превратит его в пустую оболочку.