Переодеваться не стал, всё одно в
грязи работать, накинул телогрейку и вышел во двор. Время к обеду,
нужно поторопиться, чтобы домой посветлу попасть.
Дарья наскоро собрала нам узелок в
дорогу, сложила выпечки и флягу с молоком. Мы забрались в телегу и
отправились в путь.
Пыльная колея, выйдя за околицу,
терялась где-то в степи. Утренние заморозки уже «побили»
пожелтевшую за лето траву, она лежала теперь сплошным ковром,
только кое-где торчали кусты колючей расторопши. Прохладный ветерок
всё норовил забраться под полы телогрейки, ерошил волосы.
Мы вели с братьями неспешную беседу.
Семья их была большая: старик-отец, три взрослых сына, их жёны и
двенадцать детей на всех. Осели в этих краях они давно, дом
справили в два этажа. Такую ораву где-то расселять надо. Занимались
производством войлока. Валяли валенки, что славились даже в
ближайших городах, так же как потники под сёдла, одежда и ковры.
Богатеями их не назовёшь, но хозяйство было крепкое, справное.
- Что за напасть у вас приключилась?
Просто ушла вода?
- Ты и сам знаешь, - кивнул Фатих, -
колодец у нас своевольный, никак не хочет покориться, всё норовит
нас без воды оставить.
- Если бы не ты, пришлось бы нам всё
вокруг деревни изрыть, отыскивая источники, - подхватил Салих.
- Рыть тоже знаючи надо, -
усмехнулся я.
- А кто спорит, - развёл руками
Фатих, - потому к тебе и едем.
Салих был младше брата на три года,
но выглядели они как близнецы. Оба крепкие, коренастые, с тёмными
волосами и зелёными глазами.
За беседой дорога прошла незаметно,
вот уже показались купы деревьев, что окружали село, забрехали
собаки, на улице появился народ.
Мы подъехали к дому братьев, во
дворе, под раскидистой урючиной, к этому времени уже давно
пожелтевшей, сидел их отец.
- Здравствуй, Егор, - поднялся мне
навстречу старик.
- Здравствуй, абый (прим. автора -
уважительное обращение к старшему у татар) Сахиб, - поклонился я
ему.
- Опять наш колодец заупрямился, -
покачал он головой, - без тебя никак.
- Сейчас всё поправим, абый Сахиб.
Фатих, бери ведро, лопату и верёвку, не будем тянуть, время
дорого.
Тот вынес подготовленный инвентарь,
отдал часть брату, и мы отправились к колодцу.
Обвязавшись верёвкой, спустился
вниз. Воды осталось мне по пояс, маловато. Столько и на две семьи в
день не хватит. Нырять на дно, в ледяную воду, не хотелось. Я
приложил ладони к дубовым брёвнам, которыми был выложен колодец, и
сосредоточился. Источник, залегавший в почве, вильнул куда-то в
сторону, потому и колодец обмелел. Позвал воду, уговаривал
вернуться, ласково, как с любимой, общался с ней. Под ногами
забурлило, и вода начала стремительно подниматься.