Я вспомнил выражение лица Гвидона,
когда Морвен пригвоздил его к стене. Бешенство, ненависть, жажда
мести. И я знал, что он не оставит всё просто так. Гвидон Петров
никогда не забывает обиды. Его клятва отомстить всё ещё звучала в
моих ушах.
«Мания величия или правда?» — думал
я, пока профессор Корнев разъяснял что-то о взаимодействии
магических эманаций с живой материей. Возможно, это не имело
значения. Даже если это было безумием, оно уже начало разрушать
жизни. Моего отца, меня, Максима… Кто будет следующим?
Я задумался, не стоит ли мне просто
уйти. Оставить всё это позади, сконцентрировать свои поиски на
другом — на том, как вернуться обратно в свой мир. Но потом
вспомнил, как Гвидон говорил, что я всего лишь пыль под его ногами.
Вспомнил холод его голоса, когда он рассказывал о своих планах.
Нет. Я не могу уйти. Я должен узнать больше. Я должен дать ему
отпор. Тем более, что о возвращении пока не может быть и речи.
«Кодекс Чернобога» оказался полон сюрпризов, а если быть точным то
вообще чистым, все его страницы были заполнены лишь белизной.
Никаких заклятий и магии. С Разломами тоже пока все сложно.
Корнев поднял руку и привлёк
внимание аудитории, объявляя перерыв. Я почувствовал, как моё тело,
напряжённое от раздумий, ослабло.
Я вновь обернулся.
И все-таки, где Петров младший?
Почему он исчез? И самое главное — куда?
***
В просторном кабинете резиденции
инквизиции царила тишина, нарушаемая лишь потрескиванием огня в
камине. Леонард Морвен сидел за массивным деревянным столом,
испещренным царапинами времени. Его холодный взгляд был устремлен
на карту, развернутую перед ним, но мысли витали далеко за
пределами комнаты.
В противоположном конце кабинета,
чуть склонив голову в почтении, стоял его верный помощник — Эдгар
Вальтер. Высокий, подтянутый, с лицом, лишенным эмоций, он ждал,
пока его наставник заговорит первым.
Наконец, не выдержав, Эдгар нарушил
тишину:
— Господин Морвен, осмелюсь
спросить. Почему вы придаёте столько значения Константину Диброву?
Разве это не просто студент академии?
Морвен медленно поднял голову. Его
глаза сверкнули ледяным блеском.
— В том-то и дело, что не простой, —
произнес он, откинувшись на спинку кресла. Его голос был тихим, но
в нём ощущалась такая сила, что Эдгар невольно выпрямился ещё
больше.