Передо мной, отличницей и золотой медалисткой открываются почти все двери.
Материнство абсолютно не входит в мои планы. Да ещё и ребёнка, отца которого я почти не знаю.
И главное – не хочу, чтобы моя карьера пошла под откос из-за глупой страсти.
Хоть это и было так приятно…
– Иди сюда. - Дина обнимает меня за талию и тянет к дивану.
Заботливо укрывает пледом. Проводит пальцами по спутанным волосам.
А я судорожно начинаю глотать ртом воздух. И дышать тяжело.
Слова не идут. Скапливаются в горле тугим вязким комком, и от этого у меня на глазах выступают слёзы отчаяния.
– Как так вышло хоть помнишь? – Смахивает слезинку с моей щеки. Заглядывает в глаза с сочувствием.
– Да, конечно. – Во рту словно выжженная пустыня. – Я же не пью алкоголь.
– Ага. Какого тогда чёрта о предохранении не подумала? – Припечатывает, а я даже не знаю, что ответить. – Знаю, что классного мужика отхватила, но голова-то должна на плечах быть!
– Угу. – Утыкаюсь взглядом в пол. Слишком больно признавать сейчас, что сглупила.
Чёрт. Этого просто не может быть.
Мы же предохранялись. И это совершенно точно.
Я отчётливо помню фольгированный пакетик, валяющийся у кровати. Розовый, с каким-то весёлым зайчиком.
Один точно…
Но ведь непорочного зачатия не существуют. И тесты врать не могут.
Но ведь был и второй раз…
Боже!
– Держи, выпей чаю. Сладенький, тебе сейчас необходим.
Передо мной появляется чашка с дымящимся приятно пахнущим напитком.
В душе поднимается протест. Просто не могу поверить в происходящее.
– Я не пью сладкий чай. – С раздражением выдыхаю.
– Пей, я сказала! – Динка неумолимо пододвигает ко мне чашку. - Глюкоза полезна. А о фигуре уже поздно думать.
Осекается, прикрыв ладошкой рот.
Невесело хрюкаю, делая маленький глоток.
Обжигающее цитрусовое тепло тотчас расплывается по моему языку терпким вкусом. Окутывает с головы до ног одеялом защищённости.
Поднимаю голову вверх, прикрывая глаза.
Что же теперь будет? Не знаю.
– Это же он натворил, да? – Динка многозначительно косится на мой живот. – Тот красавчик с вечеринки в отеле?
– Ну да. Больше некому. У меня ж кроме него никого не было. Никогда…
– Ох, дура ты, Гелька. – Качает головой, отчего её рыжие кудряшки подпрыгивают как пружинки. - Значит, ты этому мачо итальянскому свою невинность подарила, а он сбежал?
– Ничего он не сбегал. – Злюсь и отчего-то выгораживаю незнакомца. – Я сама ушла, когда он уснул.