– Кара, я помогу тебе отыскать дочь, – отрезает он. Расстегивает манжеты и закатывает рукава сорочки. – За это ты будешь меня благодарить. Долго и нежно. Когда я захочу. Неужели, ты наивно решила, что мне нужны твои деньги? – усмехается он. – У меня есть все. Все, что я пожелаю. Но сейчас я хочу тебя…
– Послушай, я правильно понимаю – ты хочешь провести со мной ночь или… Я буду твоей любовницей на постоянной основе?
Господи, ну и дура… Веду себя, как идиотка. С трудом выдавливаю слова, потому что подбородок дрожит. Я вся превращаюсь в дрожь… Обнимаю себя за плечи и смотрю на Вяземского, как побитая собачонка. Уверена, сейчас я, как никогда похожа на Леру…
– Я еще не решил. Возможно, я наиграюсь тобой через месяц. Может, раньше, – поджимая губы, отвечает Глеб. – Кара, я не собираюсь брать тебя сейчас. Душ на втором этаже, твоя комната тоже.
3. Глава 3.
Каролина.
Мне плевать на Вяземского, но его слова обжигают сердце горькой обидой… Куда же делись его чувства к Каролине? Поднимаюсь по ледяным мраморным ступенькам на второй этаж, издали замечая льющийся из спальни свет. Острожно отворяю дверь, оказываясь в просторной светлой комнате с двумя панорамными окнами. На застеленной чистым бельём кровати лежит банный халат и сложенное вдвое полотенце. Ну не сам же Глеб это делал? Тогда кто?
«– Располагайся, Каролина. Комнату для тебя приготовила домработница. Но завтра ее не будет. Не хочу, чтобы нам кто-то мешал. Спокойной ночи», – тотчас приходит сообщение от Вяземского.
Вероятно, он обладает телепатией? Иначе, как все это объяснить? Я и вправду чертовски устала… Раздеваюсь и принимаю горячий, обжигающий душ. Вяземский обо всем позаботился – на полочке красуются флаконы с разными гелями для душа, шампунем, бальзамом для волос, новая зубная щетка и паста. Не понимаю, как можно держать столько мелочей в голове? Выходит, он все планировал?
Аккуратно ступаю по теплому кафельному пол и набрасываю на плечи халат. В другой ситуации я бы сказала, что у Вяземского хорошо… Уютно, чисто, светло и отделано со вкусом. Но сейчас я не хочу ничего замечать… Вспоминаю про Миланочку и душу проклятые слезы. Мне надо быть сильной… Сжать в кулак волю и довериться Глебу. Он сам предложил помощь, я не тянула его за язык. И, пускай плата за спасение дочери – мое унижение, я готова на все…