-Фёдор Алексеевич увлечён своей потешной дружиной, аптекарским и
пушкарским делом. Намедни самолично участвовал в походе, ловил
каких-то татей, – с ноткой неодобрения произнёс молодой князь, но
тут же сменил тон на благоприятный, – Зато ходит уже без костылей,
только с палочкой! Из седла почти не слезает, если не с мастерами и
лекарями время проводит, то объезжает окрестности. Из лука начал
стрелять, ещё саблей машет. Но от охоты совсем отказался, говорит –
это дело праздное и бесполезное. А послезавтра намечены стрельбы,
куда пригласили Змеева и меня. Говорят, Ивашка Сумароков сделал
новый лафет. Вот будут его и испытывать.
Волконского радовали все новости, даже те, о которых он не знал.
Работу над улучшением пушек и будущие изменения, касающиеся
стрельцов с казаками, он точно одобрял. И выздоровление молодого
государя полностью приветствовал. А ещё Фёдор Львович не собирался
смеяться над увлечением царя потешной дружиной и ловлей татей. Он
прекрасно знал, кто такой полусотник Дунин и ещё несколько
десятников из пограничных полков. Это настоящие волки, которые
натаскивают целую поросль волчат. А царь будет решать, на кого
натравить этих зверей в человечьем обличье. Забавно, что никто из
думцев не вспомнил об опричнине, которую тоже вначале принимали за
блажь Ивана Васильевича.
Князь даже мысленно поёжился, а затем усмехнулся над слепотой
думцев. Но это чужие дела, о которых пора забыть. Он свой выбор
сделал и старается увлечь как можно больше людей. Сейчас надо
сплотиться вокруг государя, для чего к нему и прибыл настоящий
глава рода Барятинских. Пусть никого не обманывает молодость его
тёзки. Ума у Фёдора палата. Ещё молодой князь болеет душой за
державу, что особенно отрадно.
А вот многих бояр обуяла спесь, затмевающая взор и разум. Они не
могут или не хотят замечать очевидных вещей. И речь не только об
изменениях внутри Руси, но и необходимости правильно реагировать на
шевеления у соседей. Даже недавно закончившаяся война с османами,
проявившая множество недостатков русского воинства, не заставила
государственных мужей задуматься о необходимости
преобразований.
Люди быстро забыли про Смуту и причины её породившие. А ведь
именно бояре не смогли усмирить гордыню с завистью, предав
законного царя и отдав страну самозванцу. И тогда они больше
пеклись о своей мошне, нежели державе. Пока сохранялась память о
многолетних ужасах, знатные люди поддерживали новую династию, а
русское общество было едино. Оно и сейчас сильно. Однако некоторые
начали подумывать о получении большей власти, позабыв о
прошлом.