О своем решении Барон объявил ромам.
Те, поворчав немого, не желая куда-то перемещаться на зиму глядя, все же начали собирать скарб и готовиться в дорогу.
Вечером первого дня пути, когда табор расположился на отдых, Барон понял, что старшего сына с ними нет.
Не сказав никому ни слова, он оседлал коня и помчал обратно. Искать непутевого отпрыска и попытаться вернуть его обратно.
Нахлестывая нагайкой каурого жеребца, Барон мчал по направлению к станице, когда, не доезжая несколько километров, заметил слабый, мерцающий огонек костра под раскидистым явором, невесть как выросшем в безбрежной степи.
Барон осадил коня и тихим шагом подъехал к костру.
Его сын, его первенец, тот, кому он хотел передать и власть, и опыт, сидел у костра и грустно ворошил подернутые пеплом головешки.
Барон обвязал вокруг явора поводья, подошел к костру, присел рядом с сыном…
О чем говорили отец и сын, какие доводы приводили друг другу двое взрослых мужчин – для всех и навсегда останется тайной. Их разговор слышала только Таврическая ночь и южные звезды. Но они умели хранить доверенную им тайну…
***
Ранним утром следующего дня Барон стучал нагайкой в ворота дома отца Лизаньки.
Недовольно протирая глаза, недоумевая, кого принесла нелегкая в такую рань, казак отпер калитку.
Барон толкнул едва открытый вход и, держа за руку сына, вошел во двор.
- Здоров будь, хозяин! Думаю, что уже знаешь, и кто я, и какая нужда к тебе привела.
Казак согласно кивнул. А что там было раздумывать? И так все ясно.
- Ну и чего ты, ром, хочешь от меня? – казак недовольно супил брови.
- Я хочу, чтобы ты дал добро на свадьбу наших детей.
- А если не дам?
- Если не дашь – верну табор и сведем твою девчонку со двора. Сыну моему она люба и по жизни дана, верь мне, уж я-то знаю, так что «не мытьем, так катаньем» быть им вместе.
Казак задумался.
Чахнувшая не по дням, а по часам любимая дочь, заставляла обливаться кровью отцовское сердце.
Молодой, красивый двужильный цыган был бы неплохим помощником в хозяйстве.
Но, с другой стороны, кто их знает, этих ромов.
- А почем я знаю, что помешает тебе забрать мою дочь после того, как я соглашусь на их свадьбу, - казак пытливо смотрел в глаза рому.
- Мое слово тому порукой! Я обещаю, что никогда мой табор не раскинет шатры вблизи твоего села. Можешь мне верить – можешь, нет. Выбор за тобой. Просто подумай и не губи жизни наших детей.