... и дольше жизни длится... - страница 9

Шрифт
Интервал


Чувство самосохранения у женщин всегда более развито, и они выбирают меньше из зол.

Ну и, конечно, рожать детей. Желательно, как можно раньше. Пока папаши еще не успели необратимо деградировать от ширки, а мамаши не посадили печень самопальным бухлом.

***

Домишко Галины, бабы Гали – а именно так называли в Палермо всех женщин после тридцати: баба и имя; ничем не отличался от рядом стоящих.

Те же облупленные стены, сложенные из ракушняка, та же, крытая толем, часто протекающая в дожди, крыша, тот же покосившийся забор.

Разве что огородик был поухоженне, да у окна пытались выжить два куста сирени-дички.

Баба Галя схоронила мужа несколько лет тому назад.

«Слаб здоровьем» ей достался муженек. Окочурился после передоза, едва ему стукнуло тридцать. И оставил Галину одну с десятилетней дочерью Ларисой на руках.

Едва овдовев, Галина, автоматически, обрела статус «бабы». Да ей, двадцати семилетней женщине, в принципе, было все равно. Она ни на миг не пожалела о том, что родила в семнадцать от такого же, еще совсем молодого, юноши.

Молодость и нерастраченное здоровье обеспечили Лариске, дочери Галины, нормальное развитие, без патологий, с которыми так часто рождались дети поселка.

Но ничего другого жизнь в Палермо обеспечить Лариске не могла.

Баба Галя заметила, что ее дочь как-то подозрительно располнела, когда Лариска училась в девятом классе. Совсем недавно, отсидевшая по два года в третьем, пятом и седьмом классе, Лариска отметила совершеннолетие, что, впочем никак не отразилось ни на её характере, ни на мировоззрении.

Лариса отмахивалась от расспросов матери, отшучивалась, отговаривалась тем, что много ест и растолстела. Но когда весной девушка поснимала зимние одёжки, Галина поняла, что тревожиться и всплескивать руками уже поздно.

Летом баба Галя стала бабушкой.

Лариса родила дочь. Дала девочке гордое имя Виктория. Объясняла матери, что Виктория – означает Победа.

- И кого ж ты «победила»? – с ехидцей в голосе спрашивала Галина:

- Кто хоть отец, знаешь?

- Не твоего ума дело! – Лариса обижено надула губы: - Знаю, но никому не скажу!

Баба Галя забрала внучку и дочь из роддома.

Забрала и привезла в свой домишко.

Она вздыхала, глядя на внучку, словно видя заранее всю ее дальнейшую жизнь.

- Как же ты в школу теперь пойдешь? - обратилась к дочери: - Затюкают тебя там после такого, - Галина кивнула на колыбель, в которой спала Вика.