Итак, взяв посох и накидку пилигрима, Фламель отправляется в путь. Галисийский город Сантьяго де Компостела, ныне являющийся столицей автономной области Ля Корунья на северо-западе Испании, был одним из важнейших пунктов паломничества последователей католической религии начиная с IX века, когда вблизи него обнаружили останки, приписываемые Святому апостолу Иакову. В 1128 году там была заложен собор Святого Иакова, в котором находилась могила с захороненными в ней мощами, предположительно принадлежащими великому апостолу; поездка Фламеля не была чем-либо экстраординарным, она скорее соответствовала репутации набожного человека, закрепившейся за Фламелем. После долгого пути он благополучно завершает паломничество молитвой в соборе и начинает обратный путь – не найдя, как рассчитывал, знающего иудея в синагогах Сантьяго. Во время путешествия домой он останавливается в кастильском городе Леоне, где встречает Мэтра Канчеса, радость которого при известии о том, что книга Авраама Еврея найдена, не знает пределов. Это именно тот человек, который нужен Фламелю; удовлетворившись сообщением, что книга находится у Фламеля дома, в Париже, господин Канчес немедленно отправляется вместе с ним во Францию, по дороге разъясняя все загадки манускрипта внимающему ему Николя. Из Леона они едут в Овьедо, а затем в Сансон, где пересаживаются на морской транспорт, доставивший их на французский берег; логично предположить, что высадились они в Ля Рошель, уже в XIV веке известном как крупный торговый и военный порт на западе Франции. Далее они следуют через Орлеан по направлению к Парижу, но тут мэтра постигает несчастье – рвота, явившаяся следствием морской болезни, не только не оставила его, но еще усилилась, и Канчес, не вставая с постели в Орлеанской гостинице, умирает на руках Фламеля – конечно, успев рассказать ему все секреты Великого делания. Похоронив компаньона и заказав за упокой его души ежедневную мессу, Николя благополучно добирается до Парижа, где его встречает с распростертыми объятиями верная Пернелль.
Итак, паломничество завершено. Все соответствует приметам времени, ничто не нарушает стройной сюжетной линии средневекового романа – простите, автобиографии Фламеля. Есть, правда, несколько странных моментов, иногда просвечивающих сквозь ткань повествования, подобно турецким туфлям, что предательски выглядывали из-под сутаны прелата в романе Яна Потоцкого