Скандинавские мифы для детей - страница 11

– Это тебе. – И протянул ему уздечку. – Отец этого прекрасного создания, – добавил Локи, погладив лошадь по носу, – конь великана. Он родился только сегодня и уже большим.

– И, насколько я понимаю, передо мной стоит его мать, умеющая превращаться в кого угодно? – усмехнулся Один и внимательно посмотрел на Локи. В самом деле, лицо Локи чем-то напоминало лошадиную морду, и он постукивал по земле ногами точь-в-точь как таинственная кобыла.

Локи улыбнулся.

– Виноват, – сказал он.

Один пришёл в восторг и от своего нового скакуна, и от фокуса с превращением, придуманного Локи. Так что, хотя все остальные боги и ворчали, Один простил Локи.

Тот вздохнул с облегчением и поклялся:

– Никогда больше не стану втягивать вас в подобные неприятности.

Один не заметил, что, произнося эти слова, Локи спрятал за спину руку со скрещёнными пальцами.

Не только Локи давал всем асам поводы для беспокойства. Задолго до того, как он стал отцом, прозорливые Норны сделали страшное пророчество: «Потомки хитреца принесут богам смертельные беды».

И в самом деле, трое из детей Локи выглядели жутко. Один из его сыновей был волком по имени Фенрир, второй – гигантским морским змеем, носившим имя Ёрмунганд, а дочь Хель и вовсе выглядела чудовищем. Одна половина её тела принадлежала юной девушке, а вторая имела вид истлевшего трупа.

Ёрмунганд и Хель являли собой настолько устрашающее зрелище, что их сразу же изгнали из Асгарда.

– Скатертью дорога! – прокричал Один им вслед.

Ёрмунганд с громким всплеском рухнул в океан, окружавший Мидгард, а Хель погрузилась в царство мёртвых Хельхейм и стала там править.

Остаться в Асгарде разрешили только Фенриру. Вначале он казался самым обычным волком, и боги были уверены, что смогут с ним справиться. Однако вскоре он вырос и превратился в огромное чудовище, из пасти его постоянно текла слюна, а зубы и клыки были острыми, как ножи.

– Придётся посадить его на цепь, пока он не сожрал кого-то из нас, – сказал Один. Он посмотрел по сторонам: – Есть желающие?

Боги хранили непривычное молчание.

– Локи, – сказал Один, – это твоё дитя. Может быть, ты…

Локи перебил Одина на полуслове и укоризненно посмотрел на него:

– Как ты можешь просить меня, чтобы я посадил на привязь собственного сына? Прошу, не заставляй меня!

Один воздел руки к небу.