***
Дверь открыла женщина, внешне похожая на Веру, но глаза и улыбка были совсем иными – спокойными, домашними. Я заметил, что выглядела она заметно младше супруга.
Она приветливо улыбнулась мне, помогла Иванову снять пиджак, отправила маленькую Веру мыть руки перед чаем.
Семья профессора жила в просторной четырёхкомнатной квартире: большая светлая кухня, уютная гостиная, спальня супругов, комната их дочери, в которой спала Вероника, когда приходила в гости, и кабинет Анатолия Ивановича.
Расположившись за круглым столиком с витыми ножками, мы угостились домашней шарлоткой с ароматным травяным чаем. Жена профессора мило улыбалась и мало говорила, зато Вероника щебетала не переставая.
Она принесла из своей комнаты магнитный конструктор и альбом. И восторженно показывала дедушке свои зарисовки и собранные модели. Картинки были похоже на те, что рисовала та, другая Вера. Наследственность.
После чая Надежда Степановна увела девочку купаться, а мы с Анатолием Ивановичем прошли в его кабинет.
Там стояли большой письменный стол и стол для опытов, вдоль стен располагались высокие стеллажи с книгами.
Профессор расположился на рабочем месте и кивнув на небольшую тахту напротив. Я присел на неё, с интересом осматриваясь.
– Ну-с, продолжим нашу беседу, молодой человек. Ты, наверное, думаешь, что я выжил из ума, называя внучку своей Верой?
– Если вы находите в этом утешение, почему бы и нет. Но только вы же понимаете, что, несмотря на внешнее сходство, это не ваша Вера.
– А тут, Егор, и начинается самое интересное. Потому что это как раз моя Вера. Я узнал её сразу, когда увидел младенцем. И дело тут не во внешнем сходстве, нет. У каждого из нас есть свой шлейф, эзотерики называют его аурой.
– Не ожидал услышать, что вы увлекаетесь эзотерикой.
– Не увлекаюсь, я много лет живу ею.
– Я всегда считал, что вы живёте наукой.
– Мальчик мой, если ты серьёзно займёшься физикой и не будешь заваливать модули, через некоторое время поймёшь, что в науке эзотерики больше, чем где бы то ни было. Занимаясь физикой, я поверил в Бога и в то, что кто-то назовёт чудом…
Но не будем отвлекаться от нашей темы. Верой внучку назвал её отец, муж моей дочери. Он не знал, что так звали мою детскую подругу, просто понял, что малышке подходит именно это имя. Наденька, моя жена, сильно переживала по этому поводу, считая, что не стоит называть детей именами трагически погибших родственников. И она права. Чтобы сгладить ситуацию, дочь предложила назвать Вероникой. И мужу приятно, и бабушка может звать малышку просто Ника, чтобы имя не напоминала о погибшей сестре. На том и порешили. Верой зовём её мы с зятем, а женщины – Никой.