Даша — самая близкая мамина
подруга, и она так часто бывает у нас дома, что я воспринимаю её
как полноправного члена семьи. С моей мамой они познакомились ещё в
институте, и с тех пор уже не расставались больше, чем на неделю.
Мне с самого детства очень нравились безумно красивые синие глаза
Даши, а выкрашенные в карамельный цвет волосы и идеальная кожа
делали мамину подругу совсем сказочной. И всё время, сколько я себя
помню, она выглядела точно так же молодо, как сегодня.
Тут музыка стала играть заметно
громче. Мама спустилась и сразу же принялась танцевать, увлекая нас
за собой. Она надела пышное тёмно-шоколадное платье, едва
прикрывающее колени, бархатные туфли и кружевные полуперчатки
оттенка трюфеля, а вместо пояса повязала яркую жёлтую ленту.
Шикарные каштановые волосы мамы ниспадали блестящими волнами на
плечи, а светло-карие глаза казались золотистыми, отражая
макияж.
Никто из знакомых не мог дать
ей её тридцать семь, а сейчас, в этом платье, с её бесконечной
жизнерадостностью, мама выглядела совсем как подросток. В отличие
от неё, я в свои тринадцать выгляжу на шестнадцать, а то и на все
восемнадцать, если накрашусь. Впрочем, я могу ещё долго выглядеть
на эти самые восемнадцать в будущем. Время покажет.
Я изо всех сил старалась
прочувствовать мамино настроение, позволить ей заразить им себя.
Хотя бы в Новый Год. Но мне всё время казалось, что я ощущаю только
половину человеческих эмоций. Дурную их половину. И у меня всё ещё
никак не выходило из головы то утреннее покалывание и реакция мамы.
«Ты готова». К чему я готова? Почему она не сказала мне? Это
опасно?
Устав танцевать, мама
повалилась на диван и попросила Дашу принести бокалы и шипучку из
кухни.
— Сегодня сбудутся все твои
мечты, — сказала мама, разливая детское шампанское со вкусом груши
по бокалам.
Я пригубила сладкую жидкость и
расслабилась в кресле. Даша выключила люстру, оставив гирлянды
сверкать в полумраке. Они переливались разными цветами и гасли, не
позволяя глазам привыкнуть к темноте и давая лишь смутное
представление о форме предметов вокруг.
— Главное — не пропустить
полночь! — произнесла мамина подруга, садясь за праздничный
стол.
— Я слежу за часами, — ответила
мама.
В свете новогодних фонариков
Даша с мамой стали ещё красивее, на их лицах играли разноцветные
огоньки, и обе прямо излучали хорошее настроение. Интересно, я тоже
выгляжу привлекательнее, чем обычно? Кажусь ли я довольной? Или моё
лицо снова выражает в лучшем случае лишь тусклую тень
радости?