– Знаете, я таких красивых автомобилей даже и не видела никогда.
Она другая. Это видно. Ей не вскружить голову крутой тачкой или денег пачкой. Ведь она посещает и с открытым ртом слушает антибогатственные профессорские лекции. Поэтому я был уверен, что в ней сейчас говорит не восторг, а простая вежливость.
– Мне приятно, что вам нравится, – я открыл перед ней дверь. – Прошу.
Все ее движения казались мне по-королевски элегантными: и подача мне руки для опоры, и проглаживание сверху вниз себя по попе для фиксации платья, и забрасывание ноги на коврик перед пассажирским сиденьем, и затягивание в салон второй ноги. У нее просто очаровательная биомеханика. Я жажду лицезреть все возможности ее грациозного тела.
Погнали.
В машине моя пассажирка вела себя скромно и молчала. И это похвально, это – воспитание. Поэтому хоть как-то завести разговор попытался я. Тем более это было необходимо, чтобы оправданно поворачивать голову и рассматривать ее изящные черты и формы.
– Почему вы ходите на эти лекции?
– Я хожу не только на лекции, – отозвалась она. – Профессор дает знания о том, чему не учат в школе. Открывает возможность взглянуть по-новому на привычные вещи, взглянуть не через шаблонные призмы, а в самую суть.
Полина заметила мою добродушную улыбку – надеюсь, у меня получилось сделать ее добродушной, – и удивленно спросила:
– Что? Разве я что-то смешное сказала?
– Нет, нет, – оправдывался я, – просто вы так интересно говорите, у вас такая поставленная речь, это очень необычно, мне нравится.
– А вы ждали, что я буду использовать нецензурную лексику? – А вот у нее хорошо получалась добродушная улыбка.
– Из ваших уст и она бы звучала приятно.
Непонятно, получился ли комплимент? Да и нужен ли он был? По ее лицу этого никак не выяснить. По ее лицу… хотелось проехать языком.
– Это неудивительно, что в школе такого не услышишь. У меня в школе не было учителя философии.
– Профессор не философ. Он физик. Доктор физико-математических наук. И всё, что он говорит, он преподносит не как какие-то беспочвенные теории, а как точные научные догмы. Этому нигде не учат.
Смотрите-ка, доказал, что деньги – зло, точно так же, как дважды два – четыре. Звоните в Нобелевский комитет.
– Вы сказали, ходите не только на лекции, да?
– Угу.
– А что, в конце семестра ему надо сдавать экзамен? – усмехнулся я.