— Ты прилетел не один?
Назар с любопытством теперь смотрит на меня. Смотрит внимательно, разглядывает так, словно видит первый раз. Какой актер! По нему Голливуд плачет. Мне хочется истерически засмеяться ему в лицо, но все еще чувствую себя в ступоре.
— Эта девушка могла бы быть моей дочерью и той самой, которая вышла за тебя замуж, – слова Альберта вызывают во мне дрожь. - Но увы, у меня дочери нет. Мы с этой очаровательной барышней познакомились в аэропорту и по случайности летели рядом. Это...
— Мира. Меня зовут Мира, – протягиваю руку для рукопожатия. Назар берет мою ладонь и сжимает ее, смотрит пристально в глаза, слегка нахмурившись. Я жду. Не знаю, чего жду, но внутри все трепещет от ожидания.
— Очень приятно. Мое имя Назар.
4. 4 глава Назар
Задумчиво сижу в кресле в малой гостиной. На журнальном столике стоит кофейный сервиз с остывшим кофе. Разглядываю свою руку, до сих пор ощущаю покалывания в пальцах от вчерашнего рукопожатия с девушкой, которая была с Альбертом. Он прилетел ненадолго, ознакомиться с контрактом для работы со мной. Я бы на его месте запросил электронную версию, чтобы посмотреть договор, но он захотел так, а не иначе. Альберт отличный специалист в своей области, многие желают с ним работать на долгосрочной перспективе. Я не исключение. Его проекты – сто процентный успех, а значит для меня это выгодное инвестирование.
Однако сейчас меня не прибыль волнует, а девушка с золотистыми глазами. Первый раз ее увидел, а волнует так, будто сто лет знаю. Это чувство возникло сразу же, стоило нам только посмотреть друг на друга, и по-прежнему ощущаю, что я знаю ее. Девушка невероятно притягательна. Подобно магниту, к которому тянешься, хочешь ты этого или нет.
— Почему один? – в комнату заходит Дария. Она небрежно кидает сумку и пиджак на пустое кресло, садится напротив меня и тянется к моей пустой чашки, наливает кофе.
— Он ведь остыл, – супруга недовольно отодвигает от себя чашку, устремляет на меня напряженный взгляд. – Тебя что-то тревожит?
— Нет.
— А почему ты хмуришься? Морщины раньше времени появятся, если будешь так хмурит брови.
— Тебя волнуют мои морщины? – усмехаюсь, небрежно посмотрев на Дарию. Она вспыхивает и начинает злиться.
Поразительно, но даже в гневе жена выглядит красивой. Но я, как и прежде, совершенно ничего к ней не чувствую. До сих пор задаюсь вопросом, по какой причине мы поженились. Сама Дария, соловьем поет о любви, брат отмалчивается, из-за этого молчания делаю вывод, что брак заключен между нашими отцами. Но... Вот тут у меня полное непонимание. Разумовский теряет свои важные позиции со скоростью света, а мой отец бесполезных людей не держит возле себя, будь он сват или брат. В последний раз, когда я встречался с отцом, он проявлял беспокойство по поводу моего тестя, вслух размышлял, как ему помочь. Наиль впервые на моей памяти, частичной моей памяти, не поддержал отца. Это редкость. По пальцам можно пересчитать такие моменты, хватит и одной руки.