Главарь открывает рот, чтобы ответить. Но тут же захлопывает его
обратно. Продолжаю:
— Только не говори, что знаешь ещё одного Виктора, похожего на
меня как две капли воды. В отличие от твоих подельников, тебе я
ничего не обещал.
Змеиная голова насмешливо щерится, будто копируя выражение моего
лица.
— Поэтому будешь юлить — змей станет откусывать тебе разные
ненужные фрагменты тела. Без ушей, говорят, жить можно довольно
неплохо.
Пасть якула приближается к левому уху и от души щёлкает
зубами:
— Укуш-шу…
Нервы у главаря не выдерживают.
— Да скажу я, скажу, сука! Контур магичный я с его пукалки снял,
чтобы она рванула при перегрузе. Нещасный случай, типа, все
дела.
Какой-то почерк знакомый. И где же я его уже видел?
— С этой снял? — сую ему под нос остатки Выжигателя.
Бандит активно трясёт головой, выражая полное и безоговорочное
желание сотрудничать.
— Кто ещё в его группе работал с тобой? — кольца хлыста
сжимаются чуть сильнее. А то вдруг подумает, что его теперь в
кресло усадят и чаем с вареньем угостят.
— Васька Серьга! Тока мы с ним разбежались сразу, без понятия,
где он! — вопит согласный уже на всё бандюга.
А нечего путаться с сомнительными личностями. Какими,
кстати?
— Ладно. Ваську при случае обязательно расспрошу, — задумчиво
чешу подбородок рукоятью хлыста. — Давай так: последний вопрос — и
я тебя вместе с твоим коллегой честно и благородно сдам на руки
полиции, не добавив к твоему организму ни единого синяка.
Смекаешь?
— А есть выбор? — бессильно злобствует главарь.
— Выбор всегда есть, — усмехаюсь, вспоминая последние минуты
прошлой жизни. — Просто последствия его нас не всегда устраивают.
Собственно, вопрос предельно простой: кто заказал убийство моего
отца?
— И что, выведешь отсюда и просто фараонам передашь? — бандюган
сплёвывает на землю, старательно скрывая за бравадой отчаянную
надежду.
— Подельника своего можешь спросить, — киваю головой на не
помнящего себя от радости «хромого». — Хотя, если ты батю моего
знал, то в курсе, что Островские слово держат. В противном случае
он до сих пор был бы жив.
— Ладно, забились.
Главарь глубоко вздыхает и открывает было рот.
Но внезапно раздаётся знакомый хруст — совсем как тогда, во
дворе трактира. И глаза моего пленника заливает чернота.
— Ты ж не жрал ничего! — возмущаюсь, отскакивая назад и сматывая
хлыст.