И блондинка сказала эффектную. Что-что, а вот этот эпитет точно не про меня! Или, может, эта особа и есть «из Роспечати», как пошутила Царева? Судя по ее боевому раскрасу в субботу утром, так оно и получается…
– Что ж ты стоишь на пороге? – Блондинка схватила меня за запястье и практически силой затащила в светлую просторную квартиру. Я, цепляя шпильками мраморный пол, залетела в холл.
– Милые туфельки, – кивнула она на мои ноги.
– Спасибо! – искренне отозвалась я.
– Кожзам?..
Я мысленно запыхтела от возмущения. Да кто она такая? Даже не удосужилась представиться! Зато понты тут гнет…
– Как ты уже поняла, я – Алена… Горошкина! – решила первой представиться я. Из вежливости.
– Я знаю, что ты Алена Горошкина, – кивнула девушка. – А я – Света! Елизарова! Прошу любить и жаловать!
А ботиночки тебе не почистить? Из натуральной кожи питона? Или в чем там она ходит?
Я много раз слышала из уст Царевой о ее подруге детства Светке. Но почему-то не представляла ее такой разукрашенной фифой.
Ну ладно, Света, так Света. Я сдержанно кивнула и с гордо поднятой головой прошествовала в огромный зал. У Насти я была несколько раз, и каждый раз ее квартира вызывала у меня немой восторг. Огромные панорамные окна, большая застекленная лоджия… Светлые стены, благородный паркет, красивая мебель, много картин, цветов, зеркал… Эх, не квартирка, а мечта!..
В комнате за длинной барной стойкой восседали воодушевленная Ксеня и сонный Петька. Друг держал в руках маленькую чашку эспрессо. Видимо, уже опробовал кофемашину Насти. Петя у нас вечно с трудом просыпается к первой паре.
– И этот уже с утра здесь трется? – недовольно кивнула я на парня. Не хотелось мне, чтобы он видел весь позор, который предстоит с этим переодеванием. Ведь точно потом достанет со своими подколами! Петька – вроде тихий малый, но часто бывает такой язвительный…
– Спасибо, Горошкина, тоже рад тебя видеть, – буркнул Петя. – Не мог, знаешь ли, пропустить перевоплощение гадкого утенка в благородную утку…
– Это ты кого уткой назвал, крякуша? – пошла я в наступление.
Ксеня, как обычно, вступила в нашу перепалку:
– Че разорались опять? Петя, не надоело Горошкину цеплять? Ой, в рифму получилось!
За нами, скрестив руки на груди, с интересом наблюдала Света Елизарова.
– Блин, только прошу, давайте без рифм! – застонал Петька, хватаясь за белобрысую голову.