– И еще, – продолжал Калмыков, – перед самым приземлением надо потянуть стропы парашюта. Скорость падения тогда замедлится. Тогда сильного удара о землю не будет. Тогда у Сидоркина ноги в задницу не войдут...
Взвод вздрогнул...
Сидоркин дернулся, но – устоял...
А Калмыков даже и не улыбнулся, он был занят другим – показывал, как будет дергать стропы парашюта...
Хотя Калмыков делал сейчас серьезное дело – объяснял и показывал технику приземления, – все бойцы, глядя на него, улыбались. Было в поведении и словах Калмыкова что-то комическое, наивно-детское...
– Становитесь в строй, Калмыков, – скомандовал Батяня, когда Калмыков окончил представление.
– Есть становиться в строй, товарищ майор! – гордо ответил Калмыков и шагнул в строй.
– Сидоркин, понял, как надо приземляться? – на всякий случай спросил Батяня у Сидоркина.
– Понял, товарищ майор, – прогудел Сидоркин. Посмотрев на Калмыкова, он решил отыграться: – Калмыков вообще словно кот: как бы и с какой бы высоты кота ни выбросили, он всегда на лапы приземляется.
– Почему это я – кот? – обиделся на сравнение Калмыков.
– Так у того же хвост имеется, – пожалел бедного Сидоркина умница старлей Чалов. – Во время падения котяра тем хвостом, как пропеллером, управляет. Поэтому он на все четыре всегда опускается.
Бойцы внимательно и серьезно рассматривали Калмыкова – есть ли у него хвост. Естественно, хвоста у Калмыкова не было...
– Ты, Чалов, – пришел на выручку Калмыкову Батяня, – тоже котяра хороший. Ни одной юбки не пропускаешь.
– Учусь у старших товарищей, товарищ майор, – бодро ответил Чалов, глядя невинным взглядом на Батяню.
Бойцы еле сдерживались, чтобы не рассмеяться.
– Ты когда женишься? Пора уже. Двадцать восемь стукнуло, – улыбался Батяня, глядя на розовое красивое лицо Чалова.
Все знали и чувствовали, что после командировки на Северный Кавказ Батяня со старлеем навек стали лучшими друзьями. И теперь постоянно по-дружески подтрунивали друг над другом...
– Да я хоть завтра готов, товарищ майор. Только загвоздочка одна имеется, загогулина одна, как когда-то говорил один наш общий знакомый.
– Какая такая загогулина?
– А вдруг она узнает, где маманя сало прячет, – на полном серьезе отвечал Чалов.
Ни в одном взводе так часто не подшучивали бойцы друг над другом, как во взводе Батяни. Но и ни в одном взводе не было такого порядка, как во взводе, руководимом Батяней: на учениях, во время боевых и показательных стрельб взвод Батяни всегда был лучшим. Начальство это знало, ценило и, как говорят, приберегало взвод Батяни для всяких экстренных случаев.