Отбросив страх, командир зареченского патруля бросился к
машине, закинув такого опасного спасённого на плечо. Тот оказался
лёгким, особенно для бойца, не обделённого физической силой, каким
и был Семён. Воин был совсем исхудавшим, килограмм шестьдесят без
экипы, не такими Семен себе представлял спецов Башни.
Над рекой гремели очереди. Рыжий знатно струхнул и поливал
воду огнём из своего автомата, реагируя на любое подозрительное
движение. Под его ногами уже валялось четыре пустых магазина, а
последний, пятый, был только что заряжен.
— Садись за баранку! — Семён перевалил тело общинника
Башни через борт машины и бросился за следующим.
— Нас сейчас сожрут, нахер! На, мля! — новая очередь
хлестанула по воде. А Рыжий, совсем очумев от страха и адреналина,
орал на всю округу, сдабривая каждое предложение отборным
матом.
Второй военный из Башни так же был без сознания. Глухо
мычал, пока Семён тащил его к машине.
— Рыжий, к игломёту!
— Угол склонения не позволит работать вниз!
— САДИСЬ, Я СКАЗАЛ!!!
Окрик подействовал. Стрелок бросился к своему креслу,
поспешно цепляя ремни. Семён же запрыгнул на водительское место.
Пристегнул раненых, пристегнулся сам и тут же крутанул машину на
месте, разбрасывая из-под пульсаторов грозди камней и откидывая
прочь щупальца, вцепившиеся в борт. Уже через десять секунд
аэромобиль набрал скорость и со свистом уходил дальше по
реке.
Эвакуация прошла успешно.
— Добро пожаловать! Присаживайтесь.
Мы с Дедом переглянулись и приняли предложение, усаживаясь
за длинный стол, во главе которого сидел Петрович, глава
Агрокомплекса. По левую и правую руки от него так же сидели люди:
седовласый мужчина в белых одеждах то ли медика, то ли научного
сотрудника, и мордатый мужик в мундире внутренних войск с погонами
полковника на плечах.
С момента заварушки на караван-дороге, прошло восемь дней.
Деду восстановили кожу на руке, но его движения всё ещё были
натянутыми, было видно, что новая кожа сковывает
движения.
Ну а мне повезло — тварь попалась с особыми
гастрономическими вкусами. Вместо того, чтобы порвать меня на
куски, проколола плечо в десятке мест, впрыснула парализующий яд и
пищеварительный сок, который должен был через пару часов разложить
мои внутренности до состояния однородной массы. Как итог, залатали
меня гораздо раньше старателя, и последние дни я откровенно скучал,
дожидаясь, когда Дед придёт в себя.