- Слабую! – рыкнул он, морщась.
- Да. В прямом поединке мне вас не одолеть. Просто вы не ожидали такого от Дженни, сработала неожиданность. Но и это сейчас не самое важное – сюда уже едут люди чтобы убивать ее.
- Глупость! Никто не посмеет меня ослушаться, – уверенно заключил он.
- А если все же посмеют? Адер за что-то люто ненавидит вашу жену, я уверена, что он уже наговорил о ней там – в деревне, много нехорошего – что ведьма, к примеру. Или посягнула на вашу жизнь. Слухи будут шириться, даже если вы сейчас отошлете своих людей обратно, да тот же Адер понесет их дальше. И за меня примутся местные власти.
- Я в состоянии решить и это, и даже больше.. Даже если дойдет до короля! Перед вами юрист, миледи! - отрезал он.
Он правда думал, что сможет отмазать меня от властной инерционной машины, которая ничем почти не лучше инквизиции? И при наличии заинтересованных свидетелей? Мелкий дворянчик с пятеркой слуг в загашнике и старым домом в лесу? Да ладно!
Если бы ничего об этом не знала, может и поверила бы. Но историей я по известной причине интересовалась. Пусть и поверхностно, но кое-что знала. Например, о том, что церковной инквизиции здесь не было. Англия всегда была отдельным от Европы государством и в этом вопросе тоже. Но это не значило, что здесь не было религиозных гонений, хотя они и не отличались таким размахом, как на континенте. Но "ведьм" исправно вешали и пытали и здесь тоже.
Пускай простит меня Дженни, но живой в руки им я не дамся. А это выход! Выход... заторможено, будто под гипнозом, провела я пальцем вдоль лезвия клинка и дернулась.
- Ай... бритва!
- Прекратите! – вскинулся наш муж и тут же заревел: - Развяжите немедля! Вы останетесь живы, я обещаю.
- Жива - этого слишком мало, – держала я резанный палец во рту, стараясь чтобы зубы не стучали слишком громко: - До сих пор кожа на голове болит. Мне стыдно за вас, смотрю и испытываю стыд. Чувство глубокого смущения за действия другого человека, это называется «испанский» стыд, - объясняла я непонятно зачем. Или понятно. Наш с ним разговор… пусть это просто иллюзия открытого общения, но сейчас она делала меня не такой одинокой: - А жену вашу мне откровенно жаль – смертельно не повезло ей с вами… защитить её и помочь совсем некому и это при живом муже.
- Развяжите! Дайте Библию и я поклянусь! Я