— Мне надо сделать теневое зелье!
— О-о, понимаю твои чувства.
Госпожа Тейс откинулась на спинку
тяжелого дубового стула и лениво забарабанила пальцами по столу,
глядя на меня с немалой долей ехидства.
— Да, задание тяжелое, — согласилась
она. — Однако ничего поделать не могу. Если ты не приготовишь зелье
к завтрашнему утру — то будешь отчислена.
— Но это же нечестно! — взвилась я. —
Я всю библиотеку перерыла, лишь бы состав его найти. Про
ингредиенты и говорить нечего.
— Жизнь в принципе очень
несправедливая штука, — холодно обронила госпожа.
Я не удержалась и презрительно
фыркнула, показав тем самым, что думаю об ее словах. Затем
выразительно глянула на Саманту, которая тихонько стояла в
сторонке.
Ведь говорила ей, что смысла в этом
походе нет!
— Госпожа Тейс, — в этот момент
подала робкий голосок подруга. — Но вы же помогли мне. А у меня
задание гораздо легче. Почему бы вам…
— Цыц! — внезапно перебила ее
преподавательница, досадливо поморщившись.
Подруга немедленно замолчала,
испуганно захлопав ресницами.
— Пойдем, Саманта, — бросила я, мудро
решив не дожидаться, когда нас выставят прочь. — Видишь, я была
права. Госпожа Тейс такая же, как и остальные.
Последняя фраза вылетела у меня
случайно. Конечно, я не собиралась оскорблять преподавательницу. Но
было очень досадно из-за грядущего отчисления. Да и терять мне все
равно нечего. Напоследок хоть выскажу, что на сердце накипело.
Но Эрин мои слова проняли. И проняли
сильно. Ее светлые глаза словно выцвели изнутри из-за бешенства,
тонкие губы сжались так сильно, что превратились в две бескровные
линии.
— Габриэлла Лейс, стоять!
И Эрин грохнула кулаком по столу.
Я от неожиданности аж подпрыгнула. С
трудом подавила желание взвизгнуть и рвануть прочь, пока не
заполучила удар каким-нибудь заклинанием. Но по двери уже пробежали
красноватые блики каких-то чар, как будто преподавательница угадала
мое трусливое желание смыться куда подальше.
Никогда прежде ее такой разъяренной
не видела! Как будто по незнанию угодила в самое больное место.
Эрин несколько раз глубоко втянула в
себя воздух, беря разбушевавшиеся эмоции под контроль. Затем с
принуждением улыбнулась нам.
— Простите, девочки, — сказала
негромко. — Особенно прости ты, Габриэлла. Я прекрасно понимаю твое
разочарование. Но и пойми и ты меня. — Сделала паузу, почему-то
опять пробежав взглядом бумагу, которую изучала перед нашим
появлением. Затем продолжила так же тихо, но внятно: — Мне и без
того сильно досталось за то, что я зачислила вас на этот факультет.
Вы же знаете, для чего он создан. А вы денег ректору при всем
горячем своем желании принести не можете. Но у вас есть дар. И дар
сильный. Особенно у тебя, Габриэлла. Я никогда прежде не видела,
чтобы колдовская сфера так пылала от простого прикосновения.