- Это Кукушкина. Она того, чокнутая. Не обращай внимания.
- Чокнутая? - удивленно переспросил парень. Все это время он продолжал смотреть на меня, а я на него, полуприкрытая зеленью камыша и осоки.
- Да, у них вся семейка ненормальная. Прямо под фамилию, - поддержала Вероника. - Они эти, как их там, староверы что ли, какие-то фанатики, в общем. Сектанты гребаные. Кукушка поехала у всех. И всем детям они дают древние имена. Я их даже запомнить не могу, целый выводок.
Девушка помахала мне рукой, насмешливо улыбнувшись.
- Эй, Дикая! Иди сюда!
Я их не боялась, потому что знала, что они никогда меня не догонят, а в наши места они не совались, возможно побаивались. Наш дом стоял почти за пять километров от поселка, но я часто приходила сюда, понаблюдать за местными. Мне была жутко интересна чужая жизнь.
- Сталкерша шизанутая, иди сюда, тебе было сказано! - гаркнул Лопырев, выходя вперед.
- Да ладно, ничего страшного не произошло, - пожал плечами новенький, покосившись на Влада.
Он отбросил мокрые волосы с лица и, казалось, уставился на меня с еще большим интересом. Однако Леська скривила свое красивое лицо и потянулась за полотенцем.
- Она постоянно следит за нами. Фу, это даже жутко.
- Ага, вечно сидит в кустах разглядывает.
- Ник, да плюнь ты на нее. Сейчас свалит, - вмешался белобрысый Стас. Он важно закурил сигарету, хотя до совершеннолетия ему еще было как до Китая.
Но этот загадочный Ник вдруг ни с того ни с сего пошел в мою сторону.
Испуганно отпрянув от изгороди, я не стала дожидаться продолжения, и бросилась наутек. Вслед услышала привычный смех. Я летела как оглашенная, порой казалось, даже босые ноги не касались земли. В этом участке леса я знала каждый сантиметр, каждую кочку и каждую ямку.
Когда увидела знакомую опушку, резко затормозила. Таз с одеждой!
Вот же клуша! С этим незнакомым мальчишкой, который прочно поселился в моих мыслях, я совсем забыла про постиранные вещи!
Пришлось круто разворачиваться и стремглав бежать назад за забытыми вещами. Алюминиевый таз лежал нетронутым на том же месте, где я его и оставила, доверху набитый чистыми постиранными вещами. Небольшая стиральная доска лежала сверху. Подхватив все это дело, я заторопилась назад, попутно глядя на небо. Уже вечерело.
Едва я появилась во дворе, как мне навстречу вышла мать, подперевшая бока руками. Лицо, испещренное морщинами, было недовольным.