- Как дела в школе? - спросил папа,
не отрывая взгляд от «Красного
знамени»[1]. – Справляешься с английским.
Ай эм сори в коридоре…
- Понемногу. Грызу…
- Скоро и мы с мамой английский
выучим, хе-хе, с помощью твоих карточек.
- А что, хорошая идея. Мне нравится.
И менять можно. У тебя их уже несколько коробок.
- Это по темам.
- Правильно, Мишута. Во всём должен
быть порядок и методика. Завтра, смотрю, английский? Хочешь мне
рассказать?
Мама часто помогала мне с
английским.
- Не сегодня, мам. Устал я очень. В
Ташкент в апреле едем на соревнования.
- Едите? – удивился отец. – И тебя
берут?
- И меня.
- Хм! Тренер недавно звонил мне на
работу. Жаловался на тебя.
- Тебе звонил? Ты же сварщик. Куда он
тебе мог звонить?
- Как куда? В сварочную! Я ему
кое-какие железки варил, вот он и звонил. Заодно и о тебе
поговорили.
Он посмотрел на меня.
- Ты, сын, если не можешь, то лучше
сразу откажись и не позорься на таких соревнованиях. А если
согласился ехать, так тренируйся. Готовься!
- Да, готовлюсь я, пап.
-И музыку громко не включай! Соседи
жалуются. Да и мать тоже отдохнуть имеет право. А ты в субботу…
- Ну-у-у, пап. Я всё понял, осознал и
больше не буду.
Я вдруг точно понял, что больше не
буду слушать музыку. Э-э-э… Так слушать музыку, как раньше. Музыку
я всегда любил и даже сам играл на гитаре…
- Я играю на гитаре? – спросил я сам
себя и понял, что, да «когда-то давно» играл. - Хе-хе... Давно.
Картошку явно готовил отец. Рук был
слегка пережарен. Он добавлял его почти сразу с картошкой и он у
него сгорал. Я снова подумал о сегодняшнем факте, как о чём-то
далёком. Та-а-а-к… Не сорваться бы в штопор и не растеряться в
прошлом, настоящем и будущем.
Я ел картошку в «своей» комнате, где
у меня стояли учебный стол, диван в нише и два шифоньера. Родители
спали в зале. Там же стоял телевизор, ещё один диван, пара кресел,
журнальный столик и стенка производства Приморской «Дальнереченской
мебельной фабрики. В общем, всё, как у всех.
Замочив в тазу куртку-самбовку,
решив, что постираю завтра, я прочитал ещё раз английский текст про
«Ленинский Комсомол», а не Клиффорда Саймака, вспомнил английские
слова и завалился на диван. Вернее, это я сначала завалился на
диван, а потом почитал текст по комсомол и пролистал карточки со
словами, лежащие в учебнике. Перевод слов в учебнике решил не
подписывать карандашом, как было ещё недавно. Да-а-а… Вздохнул
я...