— Конечно, тебе надо кормить всех двенадцать ртов, — перебил я,
ухмыляясь. — Пока что жди моей отмашки. Как только понадобишься, ты
готов будешь сорваться хоть посреди ночи, верно?
— Считайте, что я уже на месте и завел мотор!
— Быстро ты, однако, даешь согласие. Знаешь, обычно народ
говорит: «Все бывает, мало ли какое ЧП случится…» А если, к
примеру, ты сексом задумаешься заняться, и тут же я позвоню? Можешь
ли ты в такую минуту выехать?
— У меня двенадцать детей, граф. Какой, к лешему, секс? Я себе
зарекся этим больше не заниматься, — буркнул он в ответ. — К тому
же моя жена дома, а я далеко, в Империи. Жене я не изменяю, такой у
меня принцип.
— Принципы — это всегда похвально, дружище. Ну ладно, будь на
связи. Когда появится задача, я тебе сразу сообщу.
Разъединив вызов, я заметил, что отец Гриши дает интервью
журналистам. Ничего удивительного: о сегодняшнем происшествии
нескоро забудут. Я, чтоб поточнее уловить, что он сам думает,
подошел чуть ближе. Мужика просто засыпали вопросами: кто осмелился
на столь дерзкое нападение, в чем причина случившегося и сколько
вообще людей пострадало?
— Потерпевших немало, — негромко, но с опасной ноткой в голосе
ответил отец Гриши. — А вся проблема в том, что некоторые забыли,
где их настоящее место.
— И как вы собираетесь реагировать на подобные вещи? —
допытывалась кудрявая рыжая журналистка на длинных ногах.
Отец Гриши сделал выжидательную паузу, сомкнул руки за спиной и,
приосанившись, объявил:
— Будет война… Так что советую чересчур впечатлительным
гражданам покинуть Империю хотя бы на время… — заявил он четко,
по-деловому и без прикрас.
Признаться, ни отнять ни прибавить тут уже нечего — сказал и
словно отрезал. А я тем временем не сидел уже тоже без дела:
накатал сообщение Дмитриевичу, попросил его вместе с наёмниками
выбрать цель из красного списка с первого по десятый пункт, да
желательно послабее для них. Дмитриевич, не заставляя долго ждать,
лаконично дал отмашку, мол всё понял.
Потом нас с Гришей усадили в самолёт, и мы хмурой серьёзной
компанией полетели в владения Распутиных. Константин, как и его
братья, не отлипал от Гриши ни на шаг. Я замечал, что Гриша уже
пытался что-то махать руками и даже разговаривать: одним словом,
шёл на поправку. Да и с неба, слава всем богам, мешки с картошкой и
люди не падали, так что долетели мы без особых происшествий, а меня
даже сон сморил от скуки — никто нас не пытался сбить.