— Похоже, есть всего два выхода: влезть в это и охладить их пыл,
— пробормотал он вслух и собирался продолжить, но его прервал
камердинер в белоснежных перчатках:
— И есть также ваши любимые отбивные, Ваше Величество, — добавил
тот, как ни в чем не бывало. — Может, прикажете подать, чтобы мысли
складывались яснее?
Император медленно перевел на него мрачный взгляд, выдержал
немую паузу и процедил:
— Алексеевич, да я сейчас гвардейцам распоряжусь тебя на кол
посадить за измену Империи!
Камердинер тут же побледнел и чуть было не испарился от ужаса,
но быстро смекнул, что к чему. Рухнул на колени, разрыдался и
принялся голосить:
— За что, государь-батюшка?! Я же никогда вас не предавал!
— Как же не предавал? — сурово отрезал Император. — А сейчас что
делаешь? Мешаешь мне думать о серьезных вещах! — и, выдержав еще
одну паузу, уже более мягко добавил: — Ладно, пусть отбивные
принесут… но через часок.
— Конечно-конечно, — всхлипывая и стуча лбом о пол, камердинер
ретировался.
— Так на чем, господа, мы остановились? — Петр Александрович
оглядел советников. — А, да. Надо либо вмешаться, либо… — ему опять
не удалось договорить.
Едва Петр Александрович успел рот раскрыть, чтобы докончить свою
мысль, в просторные двери кабинета — а на самом деле куда больше
смахивавшего на пышный зал для самых важных заседаний — ввалился
очередной гонец из следственного комитета. Похоже, едва ли не в
обмен на собственную шкуру, он принес экстренные вести.
— Ваше Императорское Величество, у нас появилась свежая
информация, — выдал он на одном дыхании, одетый в черную водолазку
и строгий пиджак. — В том бою на свалке участвовали два графа
Муриных.
Услышав такое, император, казалось бы, прилипший к креслу после
последних новостей, с неожиданной резвостью выпрямился и буквально
застыл в напряжении.
— Вы уверены? С чего вдруг эти двое решили влезть в такую
сомнительную заваруху? — проговорил он хрипло, будто у него в горле
застряла колючая иголка.
— Информация на сто процентов подтвержденная, государь, —
отозвался служащий, склонив голову. — Ошибки тут быть не может.
Мгновенно лицо Петра Александровича побледнело, словно он
наизусть вспомнил все проблемы, которые могут приключиться, когда
появляются Мурины. Он медленно присел обратно на свое кожаное
сиденье, точнее даже рухнул, словно ноги у него совсем утратили
силу. Взгляд его стал проницательным, а брови сошлись от
сосредоточенности.