— Ты давай-ка остынь. Я уже сказал, что спешу к Дмитриевичу, —
бросил я и, сделав пару шагов, обернулся. — Кстати, складочки на
пояснице у тебя выглядят, как настоящие.
— Ну всё, шкаф, готовься падать! — бабка закатала рукава платья
и заорала: — Гена! В дом ворвался какой-то урод, оскорбляет
меня!
В этот миг с грохотом и кинжалом в руке влетел Дмитриевич. В
глазах у него такое пламя плясало, что хоть картошку жарь.
— Где эта мра… — он осёкся, увидев меня. — Босс? А кто здесь
ещё? — голос у него прозвучал уже тише и немного растерянно. — Вы
мою мать оскорбляли? Но вы ведь не такой человек. И… и если это
правда, я буду сражаться, даже несмотря на то, что вы меня точно
убьёте.
Вот ведь не прогадал, когда нанимал его: не трус, честь имеет.
Понимает, что одним моим щелчком пальцев ему крышка, но всё равно
вступится за мать.
— Мать, говоришь? — я окинул комнату взглядом: всё тут сверкало
от чистоты, что для наших наёмников редкость. — Почему же я только
сейчас об этом узнаю? А я-то думал, это новобранец под
прикрытием.
На самом деле, о таких вещах предупреждать надо. У нас тут
важная миссия, Дмитриевич на службе, а какие к чёрту родственники в
штабе? Это ж небезопасно и для неё, и вообще для любого, кто не в
теме.
— Простите, босс, я хотел сказать, но всё как-то не
представлялось случая, — проговорил Дмитриевич виновато. А я только
подумал: хорошо ещё, что не успел бабку и вовсе растормошить или
проверить, кто под маской. — Но она скоро уедет, правда-правда.
— Ого, так это вы босс моего сыночка? — вдруг всплеснула руками
старушка. — Ну что же вы, милок, не сказали, что зайдёте, я бы
блинчиков напекла! Кстати, заодно надо поговорить об отчислениях в
пенсионку для моего Геночки, о помощи по страховке да и о премиях,
ведь работает же он у вас, как проклятый…
— Ма-а-а-ма! — начальник моих бойцов покраснел, как помидор. —
Прекрати. Я уже получаю отличное жалованье, и мой босс — уважаемый
человек.
— Да я не спорю, сынок, но всё-таки…
— Мама! — от волнения у него чуть голос не сорвался.
Они бы ещё долго продолжали пререкаться, но тут из кухни донёсся
грохот — тесто сорвалось из миски и шмякнулось на пол. Мать ахнула
и побежала выяснять, как такое могло произойти, ведь совсем недавно
его замесила.
Как только она скрылась, Геннадий вздохнул и тихо сказал: