– К тому же я слишком великолепен и неотразим, чтобы прибегать к подлым приемчикам. – И самодовольная улыбка, такая привычная, появилась на красивом лице.
– Вот надо же все испортить. – Оттолкнула мужчину и пошла раскладывать валежник, чтобы устроить на нем теплое и мягкое спальное место.
– Дижи, мальчик мой, – обратилась к скарху, – побудешь добытчиком?
Скакун всхрапнул и выпятил вперед грудь. Конечно, он был согласен. Я быстро расседлала его и отпустила в лес.
– Удачной охоты, – напутствовала я.
– Хм, – вдруг хмыкнул Мак.
– Что?
Я повернулась к наемнику, сложив руки на груди и ожидая объяснений.
– Вот думаю, если за нами придут, убегать будем на своих двоих? – он недовольно посмотрел вослед скрывшемуся скарху. – Ты отпустила наш шанс на быстрый, а главное, успешный побег.
– Дижи не тупая лошадь. Он почувствует чужаков и вернется. А что, начал жалеть, что пошел за мной в одиночку? – желчно высказалась я.
И с чего столько агрессии?
– Я никогда не жалею, мышка. Жалостью пользуются слабаки как оправданием. – И так разозлил меня его тон и слова, что жутко захотелось раскрасить его лицо царапинами.
– Ну конечно, ты же у нас просто идеал. И как я посмела усомниться в вас, Ваше Великолепнейшество! – я опустила руки и выпустила когти.
Точно исполосую эту самодовольную харю! Давно пора!
– Молодец, схватываешь на лету. Но можешь обращаться попроще: мой господин. – И оскал в ответ. Такой весь шикарный, без изъянов, что аж тошно.
– Конечно, мой господин. Как только вырву глотку, так и назову! – и я кинулась на наемника с четкой целью убить. Раскрасить лицо уже не казалось достаточным.
Мак успел перехватить мои руки и прижать к себе, чтобы больше таких попыток с моей стороны не было. Я в бессилии клацнула клыками у его открытой шеи.
– Мышка угрожает! У-у-у, аж поджилки затряслись, – с азартом выдохнул жнец, сильнее прижимая меня к себе.
Кожа его была горячей, слишком. У человека явный жар. Это на секунду отрезвило меня, и я вырвалась из сильной хватки.
Это неправильно. Злость не оправдана. С чего я вообще решила его убить, что за глупый и непонятный порыв? Мак горит яростью по какой-то причине, но в чем она заключается?
Глаза шустро забегали по прогалине, в которой мы остановились.
Что не так? Что же случилось?
Мыслями снова завладевал гнев, но я все еще себя контролировала.