, но Федеральная комиссия по вопросам связи голосует против него.
Упадок рационального дискурса, снижение роли здравого смысла и основанной на фактах политики начались, разумеется, не с Дональда Трампа. Скорее он воплощает кульминацию тех трендов, что были диагностированы в пророческих книгах Эла Гора, Фархада Манжу[11] и Сьюзен Джекоби[12]{44}, опубликованных почти за десять лет до того, как Трамп расположился в доме по адресу: Пенсильвания авеню, 1600. Среди причин упадка Джекоби в «Эпохе неразумия в Америке» называет «наркотик инфонтейнмента»{45}, то есть смешения информирования с развлечением, укрепляющийся религиозный фундаментализм, «расхожее отождествление интеллектуала с либералом, который якобы не приемлет традиционные американские ценности», и систему образования, которая «не справляется с задачей преподавать помимо базовых навыков еще и логику, лежащую в основе этих навыков»{46}.
Что касается Гора, в «Атаке на разум» он разбирает проблемы представительной демократии в США (низкий уровень явки избирателей, плохо информированный электорат, избыточную роль денег и медийных манипуляций) и «упорную, закоренелую приверженность лжи как основе политики, даже когда огромная и очевидная масса свидетельств разоблачает ее бессмысленность»{47}.
В первую очередь Гор имел в виду катастрофическое решение администрации Буша о вторжении в Ирак и циническое рекламирование этой войны обществу, искажение «политических реалий Америки страхом перед «иракской угрозой», который совершенно не соответствовал подлинным масштабам проблемы»{48}: Ирак не был причастен к теракту 11 сентября и вопреки опасениям ястребов из администрации не располагал оружием массового поражения, которым запугивали американцев.
Иракская война останется примером катастрофы, которая почти неизбежна, если масштабные решения, отражающиеся на всем мире, принимаются не путем рационального политического процесса, когда информация обдуманно взвешена и проведен экспертный анализ, а из идеологических убеждений, причем данные разведки фильтруются таким образом, чтобы они совпали с уже закрепившейся идеей-фикс{49}.
С самого начала ястребы в администрации, в том числе вице-президент Дик Чейни и министр обороны Дональд Рамсфельд, требовали «активных» разведданных, то есть повода для объявления войны. Министерство обороны даже создало нечто вроде теневого департамента («кабинет спецпланов»): его задача, по словам цитируемого Сеймуром Хершем в The New Yorker советника Пентагона, заключалась в том, чтобы найти доказательства того, в чем Рамсфельд и его заместитель Пол Вулфовиц были заведомо убеждены, – связи Саддама Хуссейна с «Аль-Каидой» и наличия у Ирака большого арсенала биологического, а возможно, и ядерного оружия.