— Но? — не удержался я.
— Да, ты прав, в таких вопросах всегда есть «но». Ты женишься на моей дочери.
— Что?!
— Ты хорош собой, спортивен, умен. Уверен, ты ей понравишься.
— Стоп-стоп… ты, что жеребца для своей дочери выбираешь?!
— Не с той стороны смотришь, партнер. Когда меня не станет, а это будет очень скоро, она станет легкой мишенью для многих, ты и сам прекрасно это знаешь. Мою девочку просто убьют, — тут его голос дрогнул. — Я растил ее один, после того как ее мать ушла. Я и так очень виноват перед ней, практически не уделял ей внимания… Она только с нянями и была, а у меня все работа-работа. Что сейчас вспоминать… Упущенного не вернуть. Но я ее безумно люблю. Вот мои условия: ты женишься на моей девочке и забираешь мою долю. Сейчас ничего не говори, ты горячий и очень вспыльчивый, поэтому переживи, осмысли и тогда подпишем контракт.
Встал, схватив пачку сигарет, но Борисов меня остановил:
— Погоди, это тебе. Возьми, — протянул мне папку, видимо с контрактом.
Взяв ее, попрощавшись, вышел. И таким же быстрым шагом, каким входил в него, покинул ресторан. Моему бешенству не было предела, какое-то время я еще вышагивал у ресторана, наполняя свои легкие никотином. После второй выкуренной сигареты пошел к своему спортивному автомобилю и укатил к себе в особняк. Понимаю только одно. Как бы я к нему не относился и не хотел, чтобы он болел, я не могу допустить, в связи со сложившейся ситуацией, чтобы Борисов передал акции и активы холдинга кому-то другому!
2. 2 глава Алан
Две недели спустя
— Отец… я женюсь.
— Сын, это безусловно приятная и долгожданная новость для нас с матерью. Ты всегда отходил от разговоров о женитьбе, а тут такая спешка. Кто твоя избранница… она же осетинка?
Я выдохнул… меня и так эта женитьба напрягает, а теперь я должен, как пацан, отчитываться отцу, что моя невеста русская.
— Нет, отец. Она русская.
— Что?! Ты в своем уме?
— Отец, ты знаешь, как я тебя уважаю. Но прошу тебя, не начинай, я не мальчишка, чтобы ты меня отчитывал, просто прими мой выбор и все.
— Кто она? — спросил глухо отец. Он понимает, если я уж что и решил, никто не отговорит меня.
— Дочка Борисова, — в трубке повисла небольшая пауза.
— Сын… что происходит? Зачем тебе дочка Борисова? Ты никогда ею не интересовался. Говори, как есть.
— Говорю. Борисов тяжело болен, болезнь неизлечима