Саша принялась перебирать в уме всех своих знакомых мужчин, которых стоило бы попытаться обольстить, но не припомнила ни одного достойного внимания. Например, куратор лавки. Толстый, старый, но это не важно, не беден, что уже важнее, но женатый, что совсем катастрофично. А жаль. Он, вроде как, не суров и сговорчив, даже шутить любит. Далее… Гриша, тот самый молодой кондитер. Но, с ним уже ясно. Конечно, барон на батрачке не женится. Вот, если бы стать любовницей такового, на содержании, да так, чтобы только с ним, без опасения, что он, наигравшись, перекинет ее другому, попрекая суммой, что вложил в нее, тогда можно было бы зажить. Но это вряд ли. Пришлось бы долго искать, долго обольщать, а за восемь месяцев надо добиться чего-то наверняка.
Саша вспомнила и своих покупателей. Тоже, в общем-то, ничего примечательного, одни такие же рабочие, как и она, другие чуть поблагополучнее, но не намного, третьи служат у господ то кучерами, то лакеями. Нет, выбрать точно не из кого. Даже не стоит заговаривать с ними о чем-либо – бесполезная трата времени, быдло, серая масса. Саша отчаялась. А если ждать придется долго?
Придя домой, она обнаружила настоящий переполох. Мать лежала распластанная на полу, Надя, вся в слезах, бегала вокруг нее, махая полотенцем и обрызгивая ей лицо водой, Дима хныкал с перепугу, а малыш Коля голосил, перенимая тревожную атмосферу.
– Беги за доктором, Саша, скорее! – крикнула Надя, едва увидев сестру. – Мама сегодня уже второй раз так.
Саша, не говоря ни слова, пошла в дом врача, что жил неподалеку и лечил весь бедняцкий квартал за гроши, какие те могли ему дать. Это был юный паренек, только что закончивший институт, он практиковался, выхаживая бедных работяг, часто вообще не беря с них плату, полагая, что тем и так доведется потратиться на лекарства. Саша знала его раньше, он был старше ее лет на шесть и когда-то в детстве они иногда сталкивались за играми.
– Что случилось с тетей Наташей?
– Не знаю. Лежит в обмороке.
Саша все продолжала размышлять о своем, нимало не интересуясь, чем захворала мать.
«Да, и этот мне не подойдет. Врач – это, конечно, уважаемо, но он не богаче нас. Лечит бедноту, мог бы хоть, напроситься к богатым, пусть даже и младшим лаборантом, хоть кем».
Доктор осмотрел Наталью, пощупал ей пульс и живот, подозревая несварение, но через некоторое время помотал головой и произнес: