– Подожди! – я помчался за ней, выхватив вилы. Ох уж эти
мстительницы, чую хлебну я с ними горя полной чашей!
Однако тревога была ложной, гадского кваллена наши солдаты не
нашли. Однако обнаружили кое-что крайне интересное. В небольшой
комнате бардак полностью отсутствовал. Я бы даже сказал, что в ней
был наведен порядок. Правда очень странный. На стенах, затянутых в
алую блестящую ткань, были развешаны портреты. Причем одного и тоже
человека. Парня лет двадцати пяти, героического блондина в военном
красно-белом мундире. То на улаке, то пешим, то с какой-то
дамой.
– Это что за комната для любования? – сказал я, рассматривая
стены.
– Это не для любования. Это комната памяти. Знакомьтесь – сын
Давины. Он погиб, когда георг усмирял северных долленов, – сказала
Астрис указывая на один из портретов, – после его смерти, дол и
пришел в упадок. Давина его забросила, погрузившись в горе.
– Родители не должны хоронить детей, – повторил я всем известную
фронтовикам истину. Может Давина и не была законченной сволочью до
момента гибели ее сына? Я заметил еще один портрет, отличавшийся от
остальных. И прихватил его с собой.
Когда мы вышли из дома, старуха уже пришла в себя. Она сидела,
привалившись к крыльцу.
– Почему вы оставили меня в живых? – звенья кольчуги позволяли
ей хоть и плохо, но видеть. Может быть она и хотела попробовать
применить свою магию, но метод обезвреживания Астрис сработал.
– Потому что убить человека всегда успеется. Но лучше перед этим
с ним поговорить, – парировал я.
– Не о чем нам с вами разговаривать, – грубо отрезала бабка, –
думаете приехали, раздали еду, и я решила, что вы такие
добренькие-хорошенькие?
– Он еще лучше, чем ты думаешь. Дурнее, конечно, но лучше, –
Астрис снова отпустила в мой адрес острую шпильку, – я бы тебя
сразу прихлопнула и…
– Твой сын погиб по прихоти георга. Мы боремся с его преданными
слугами – почему ты считаешь, что мы враги?
Давина предпочла отмолчаться. Я сел рядом и показал портрет,
который я захватил из комнаты памяти ее сына.
– Это кто? – на нем был изображен другой парень. Чернявый и
помладше. И кто-то чем-то похожим на кровь, нарисовал на его лице
большой красный крест.
– Это – георгин, – вместо бабки ответила Астрис.
– А кто такой георгин?
– Сын георга же, – Рани тоже была в курсе хитросплетений местных
титулов.