– Хотите кофе, миссис Лонгфилд? Я отлично готовлю капучино.
– Просто Элла. Да, спасибо. Судя по запаху, вы знаете, что делаете. – Я расслабляюсь, плечи опускаются. – Люблю хороший кофе.
– Эспрессо-машина. Импортные бобы – готовлю собственную смесь. У меня прямо пунктик…
Я вздыхаю.
– Извините за резкость. Я очень нервничала, когда шла к вам.
– Как и большинство людей…
Его голос затихает, когда он выходит за дверь – полагаю, в квартиру, смежную с офисом. Отсутствует Хилл довольно долго и наконец появляется с подносом, на котором две чашки кофе и молочник со вспененным молоком.
– Расскажите еще о ее матери. И про поездку в Корнуолл. Расскажите все, не надо ничего скрывать.
– Хорошо. Не знаю, как внимательно вы следили за этим делом… Пресса подняла жуткую шумиху. Центральные газеты наприсылали журналистов. Печатали высокоморальные заголовки. «Как бы вы поступили» и прочее.
– Да. Я видел статьи. – Мэтью подается вперед, отпивает кофе.
– У меня цветочный магазин. Дошло до того, что его пришлось закрыть на несколько месяцев. Я не могла смотреть людям в лицо. Друзья относились с пониманием, хотя некоторые вели себя странно. И постоянные покупатели. Даже смотрели на меня как-то…
– Сочувствую. Люди бывают злыми.
– О да. Тони – мой муж – просто был в ярости. Я уже говорила, что он очень помог мне. Такой милый – и просто рассвирепел, когда всплыло мое имя…
– А как в точности это произошло?
– Я так до конца и не поняла. Я ездила на конференцию флористов в Южный Лондон. Обучение и построение бизнес-моделей. Официально полиция утверждает, что журналистам просто повезло – они вычислили меня, поскольку из Девона было всего лишь два делегата. Но Тони подозревает преднамеренную утечку – чтобы подогреть интерес прессы.
У Мэтью вытягивается лицо.
– Вы думаете, такое возможно?
– Очень маловероятно. Вряд ли они захотели бы подвергать вас опасности.
– Опасности? Так вы и вправду считаете, что я теперь в опасности?
– Простите. Не хотел вас пугать. Вы не единственная, кто может опознать этих мужчин. Нет. И я в самом деле думаю, что сознательной утечки не было. Вот случайная… другое дело.
– Так или иначе, теперь знают все. Это я – женщина с поезда, которая ничего не сделала.
– Тяжело было?
– Да. Но не сравнить с тем, что пришлось пережить той семье.
– Так зачем вы туда потащились? В Корнуолл?