И уж тем более убегать, сверкая пятками, как предрек мне демон Шерашш.
Потому что явилась я сюда вовсе не из-за того, что мне скучно жилось или плохо училось в Академии Магии Грно. Или же я затосковала в доме, где каждая вещь напоминала о когда-то счастливой семье, от которой сейчас ничего не осталось.
У меня была другая цель.
Я собиралась отыскать своего брата, ни на секунду не поверив в то, что Тобиас мертв.
Долго об этом размышляла, складывала в голове факты, затем начала собственное расследование, которым занималась последний год, а то и полтора.
Прямых доказательств того, что брат жив, к сожалению, я так и не нашла. Но никто не видел его мертвым – тело нам не выдали, так что у меня оставалась надежда.
Затем я вышла на зыбкий, можно сказать, призрачный след, который вел сюда, в столичную Академию Магии. Именно здесь, в Хальстатте, я и собиралась разыскивать Тобиаса, после чего вытащить его из неприятностей, в которые он, несомненно, угодил.
А потом вернуть его домой.
Возможно, это поправит мамино здоровье, потому что известие о Тобиасе окончательно ее подкосило. Отцу, я надеялась, тоже станет получше; к нему вернется интерес к жизни, и он начнет хотя бы иногда выходить из своей лаборатории.
К тому же я делала это еще и ради себя – и никакие драконы, недовольный староста Семен Бадров или же действующий разрушительно на девичьи умы молодой декан факультета Людской Магии не могли меня остановить.
...Кроме того, за несколько дней до отъезда в Хальстатт я получила записку. Принес ее Бельгаш, неожиданно вспомнив, что он почтовый филин. Влетел в распахнутое окно, ухнул недовольно, направляясь к своим рогам.
На лету разжал когти, и на мой стол упал мятый свиток.
Записка состояла лишь из одного предложения, написанного на редкость корявым почерком, нисколько не похожим на аккуратные буквы Тобиаса.
«Не вздумай соваться в столицу», – гласила она.
И я возрадовалась – кто бы ее ни написал, записка была подтверждением того, что я на верном пути. Вполне возможно, ее составителем был как раз мой брат!
Тобиас решил, что я могу угодить в неприятности в Хальстатте, потому захотел меня предостеречь. А то, что почерк непохож, – так изменить его плевое дело!
К тому же от свитка веяло Высшей Магией – с ее помощью были затерты любые следы, которые могли бы вывести на отправителя.