— Не стоит, — хрипло выдохнула и губы облизнула.
— Вика… — я не выдержал и к ней потянулся.
Пиздец моей выдержке. Она задрожала вся, шумно сглотнула и на поцелуй ответила. Страстно, напористо. Тоже извелась и изголодалась за эти месяцы. Мягкие, пухлые, медовые губы — везде их чувствовать хочу! Но пока не светит — слишком много одежды. Я сорвал с плеч норковое манто, пышную грудь нащупал и сдавил яростно, не в силах сдерживаться.
— Вика, ты с ума меня свела. Снова… — шептал рвано, снимая оборону. Горит девочка вся, и я погибаю в ней.
— Вадик… — выдохнула рвано. Меня чуть дернуло — не люблю, когда имя сокращают. А Вика тем временем рукой пах огладила, через брюки член лаская. Пусть называет, как хочет. Ей сейчас все можно.
Я руку под юбку запустил, кожу нежную огладил, к трусикам подбираясь. Мокрая вся, горячая.
— Нет, нельзя, — она сжала бедра, меня оттолкнула, лихорадочно одежду поправляя. — Нельзя так! Ты женат!
— Блядь, — я по рулю со всей силы ударил. Вика ушла. Со стояком оставила. Пьяным от страсти и агрессивным от похоти. Черт! Я резко газ выжал. Домой приехал за семь минут и почти не нарушил ПДД. Рекорд. На часах почти час ночи — задержался я на деловой встрече знатно.
— Где ты был? — Катя появилась в прихожей, когда я пиджак срывал. — Я звонила…
Я ее не слышал. У меня до сих пор шум в ушах, и кровь исключительно в паху сосредоточилась, а рядом женщина, красивая и тоже желанная! Она может подарить удовольствие и так необходимую разрядку.
Жена меня никогда не встречала в огурцах и бесформенном халате, но и во все оружия не была, как роковая соблазнительница. Вот чем отличалась та, что поймала мужика от той, что ловит: на вторую встает по щелчку, на первую после двух.
— Кать, — я притянул ее, в густые волосы носом зарылся, нежную кожу на шее прихватил. Домашняя, теплая, в аромате коньячной сладости. К стене прижал с силой, ноги на пояс закинул, коротенькую шелковую фиговину задрал. Мы не часто за пределы кровати выходили, да и там уже не так рьяно долг супружеский исполняли. Хорошо было, но обыденно как-то. Но сейчас я и за миссионерскую позу благодарен буду. Если не спущу — умру от спермо-удара.
Я трусики вниз потянул, лобок гладенький сжал. Катя у меня ухоженная, как кошечка породистая. Мне позавидовать можно. Я и сам себе завидовал, но… Блядское «но»!