- Что вам угодно?
Она ответила не сразу - растерянно оглядывала довольно большое помещение, основную часть которого занимали книги - горы, стопы и шкафы книг. Ещё тут был стол с компьютером и коробки - много коробок, из которых торчали какие-то железяки и рыболовные сети. На столе рядом с компьютером лежали в ряд охотничий карабин, пистолет и огромный нож.
Ивану показалось, что она смотрит на оружие с испугом, и он уже пожалел, что выбрал не кухню, но в следующую минуту незнакомка повернулась к нему и сказала:
- Мне угодно, чтобы вы отвезли меня на Шаман-гору.
***
Из клиники Марианна как-то вышла. Как именно, она не помнила, осознав только, что уже стоит на автостоянке и скользит бессмысленным взглядам по разноцветным блестящим машинам. Серая, красная, желтая, черная, опять серая… Очевидно заподозрив неладное, к ней уже спешил паренек-служитель, но она слабо махнула ему рукой, показывая, что все в порядке. Все в порядке.
Все в полном порядке, если не считать того, что ей сейчас сказал доктор Винниченко.
Думать об этом было так страшно, что она направилась к первой же попавшейся машине, оказавшейся потрепанным синим «Пежо». А у неё… да, вот она, красавица-«Ламборджини», подарок Виталия на годовщину их свадьбы. Внезапно она покачнулась, и Виталий, свадьба вместе со своей годовщиной, а заодно и «Ламборджини» поехали куда-то в сторону. А вместо них прямо перед глазами появились огромные черные буквы: «Рак». Врачи предпочитают говорить «опухоль». Опухоли бывают и доброкачественные. Но когда уже получены результаты биопсии, экивоки можно отбросить. У неё рак мозга. И точка. Больше не будет ничего.
- Больше не будет ничего, - объяснила она мальчишке в форменной кепочке, который опять приблизился к ней и с тревогой поглядывал на эту, явно пребывающую не в себе даму.
- Ни-че-го… - она отрывисто рассмеялась и села в машину. Белая «Ламборджини» сорвалась с места и, визжа покрышками и виляя, умчалась.
Паренек проводил её глазами. Такая тачка…. А ведь эта полоумная тетка её сегодня точно угрохает. Жаль.
Дом встретил обычным теплым уютом, который она так обожала. Из кухни пахло тушеным в красном вине мясом, со второго этажа доносились звуки работающего пылесоса - это Лида заканчивала уборку.
Не снимая плаща, Мари прошла через застеленную белым ковром гостиную, потом - через сверкающую чистым белым фарфором столовую и вошла в кабинет мужа. Тут ничего больнично-белого не было, тут можно и поплакать.